Они почти ничего не говорили. Только протягивали руку с деньгами и высыпали монеты на широкую дедушкину ладонь. Он строго кивал в подтверждение, что все делается по правилам. Так продолжалось долго. Прошла зима и настала весна.
В мае все в саду зацвело, а у ремесленников вот-вот должны были начаться каникулы, когда все разъедутся на лето по домам. В последний раз они пришли к дедушке с бабушкой нарядные, в выходных костюмах. Для них это был торжественный день. Они позвонили, бабушка отворила дверь и пригласила их зайти. К приходу ребят она приготовила кофе и испекла вафли.
Мальчиков усадили за стол угощаться, а они выплатили остаток долга и пожали руку дедушке.
У мальчиков камень свалился с души. Они улыбались и впервые разговорились. Они рассказывали о школе, о том, что будут делать летом. Рассказали, как живут родители. Лица у них были счастливые. Долг был возвращен. Они очистились от вины и наконец-то могли ходить с поднятой головой.
Потом мальчики собрались уходить. Они попрощались и направились к выходу.
Тут дедушка встал и сказал:
— Погодите-ка, ребята! Есть еще одно дело.
Мальчики остановились. А дедушка вышел из-за стола, направился к вместительному кухонному буфету и открыл дверцу. Порывшись в самой глубине шкафа, он вынул оттуда три конверта. Держа их в руке, он подошел к мальчикам и вручил каждому по конверту.
Мальчики сначала не поняли. Они переглянулись. Потом открыли конверты и по щекам у них заструились слезы.
Дедушка возвратил им все деньги.
Я все кидал и кидал мячик. Я как-то вошел в ритм. И хотя игра мне удается, я не вижу причины перестать. В этой игре удача не кончается. Сколько бы ты ни играл, в ней никогда не потерпишь неудачу.
Дедушка сказал мне, что он с самого начала задумал вернуть мальчикам деньги. «Тут дело было не в деньгах», — сказал мой дедушка.
Я думаю об этих мальчиках. Сейчас они взрослые. Им, должно быть, уже за пятьдесят.
Наверное, они почувствовали тогда, что мир — добр. Что все в нем связано. Что все имеет смысл.
Интересно, что же они теперь делают. Наверное, у них тоже есть семьи и сады с яблонями.
Мой дедушка — по-настоящему цельный человек.
Интересно, цельный ли я.
Интересно, есть ли вообще в моем поколении цельные люди.
ВРЕМЯ
Сегодня утром на полке у брата мне попалась одна книга. Она написана по-английски, и в ней идет речь о времени, о Вселенной и всяких таких вещах.
Я заглянул в нее, но скоро опять отложил. Над такой книгой надо попотеть, мне это не по зубам.
Есть предел тому, за что я сейчас могу взяться. Я заходил взад-вперед по комнате, меня одолевало беспокойство.
Чтобы как-то отвлечься и занять свои мысли другими вещами, я начал листать старый фотоальбом, который попался мне под руку среди вещей моего брата. Там есть и мои снимки. На них я маленький. На многих я снят в странных нарядах. В бархатных костюмчиках. И тут и там — весь в бархате.
Наверное, в детстве я был очень самоуверенным.
На одном снимке я стою со своим велосипедом. Велосипед зеленый. И на руле у него пять красных божьих коровок. Я одет в желто-коричневый комбинезон. Я собираюсь покататься на велосипеде. Тогда это было единственное, о чем я мог думать.
Проснувшись утром, я думал: «велосипед». Единственная мысль.
Сегодня я просыпаюсь со множеством мыслей. Никак не меньше, чем с пятью зараз. Полная неразбериха.
Я не знаю, что к чему по большому счету. А действительно: в чем главный смысл? По большому счету, я понятия не имею, зачем все существует.
Я отправил Киму факс и спросил его, во что его одевали родители, когда он был маленьким, ходил ли он тогда тоже в бархате. Еще я спросил его, понимает ли он, в чем, по большому счету, главный смысл того, что есть.
Он ответил мне факсом «да» по поводу бархата и «нет» насчет остального.
Ким всегда тотчас же откликается на мои факсы. Можно подумать, что он только и ждет, когда я пришлю факс.
Эта мысль меня немного расстроила.
Посиживая на диване и разглядывая полученный от Кима листок с ответами «да» и «нет», я снова ощутил беспокойство. Я обнаружил, что уже не сижу на прежнем месте, а переместился поближе к книжной полке и что я вообще все больше времени стал проводить возле книг. Та книга стояла на своем месте, а я немного в стороне от нее. Косясь на нее одним глазом, я постепенно придвигался все ближе и ближе.
В конце концов я очутился на диване с этой книгой на коленях, решив, что не все ли равно, когда начинать — сейчас или потом, раз уж я хочу докопаться до самой сути моей проблемы. Хотя я не совсем уверен, но думаю, что это было сделано по зрелом размышлении.
Книгу написал профессор, которого зовут Поль.
Думаю, что человек с таким симпатичным именем вряд ли ставит себе целью нагнать на меня страху.
Несколько часов я провел за чтением и обнаружил, что оно повлияло на мое общее состояние.
Хотя там и сказано, что Поль славится своим умением рассказывать о сложных вещах простым языком, книга показалась мне трудной.
Поль занимается трудными вещами.
А я ниже среднего подготовлен для их восприятия.
В гимназии, выбирая после первого класса предметы, которые я собирался изучать, я отказался от математики и физики. В то время мне казалось, что я уже знаю, какие вещи больше всего могут пригодиться мне в будущем. Сегодня я в этом уже не так уверен. Может быть, я тогда ошибся.
Итак, я не все понимаю. Возможно, я понимаю даже меньше, чем думаю, но то, что до меня доходит, кажется мне увлекательным и пугающим.
Я и не знал, что мой брат читает такие книги. Похоже, что я еще многого не знал о своем брате.
Еще больше я не знал о времени.
В Бонне в одной лаборатории установлен трехметровый металлический цилиндр.
1 2 3 4 5 6 7