— Ну, как ты? — спросил я его.
— Если не считать пробитого бока, и то, что я чуть не обосрался от страха, то в остальном все нормально.
— Бок сильно задело?
— Да не знаю, черт… боль жуткая, там торчит что-то, я чувствую.
— Дай посмотрю, если есть там что-то, то надо вытащить, а то так и будешь мучиться.
За БТРом раздался выстрел, потом второй, это Урал из гранатомета добивал барбухайку.
Я снял перевязку сделанную Уралом, рана была как порез, сантиметра четыре длиной, кровь шла не очень сильно, я раздвинул рану, что б посмотреть глубоко ли его зацепило.
— А-а-ай! Юра, ты че делаешь, гонишь что ли?! — закричал Качок.
К нам подошли Хасан и Туркмен, и сели на корточки.
— Ну, че там? — тихо спросил Хасан.
— Да хрен его знает, на пулю не похоже, — ответил я. Потом спросил Качка:
— Качок, может, когда ты падал, зацепился за какую-то ерунду?
— Какой хер зацепился, я же говорю там торчит что-то, — стеная, ответил Качок.
— Так. В общем надо доставать. Качок, ты как, готов терпеть боль?
— А что мне остается? Или может, посоветуешь, как ее не терпеть?
— Давай косяк ему забьем, он выкурит, может, не так больно будет, — предложил Хасан.
— Да че толку твой косяк, надо героин или на крайняк промедол. У нас есть что-нибудь? — спросил я.
— Только «баян», но заправить его нечем, — ответил Туркмен, разводя руками.
— Сапог! — крикнул я.
Из люка показалась морда, вся в пыли.
— Канистру тащи! — крикнул я ему.
— А? — издал короткий звук Сапог.
— Ну че ты на меня уставился? Канистру с брагой неси, труп ходячий. Сапог полез на броню за брагой.
— Бля буду, везет же дуракам, на броне остался, и ни хрена ни одна пуля не попала. Я наверх посмотрел, вижу, Сапог сидит на броне, уцепившись за ствол пулемета. Ни фига себе думаю, подпрыгнул и дернул его за штанину, он грохнулся оттуда, как мешок с говном, — начал я рассказывать, смеясь.
Тут Туркмен подпрыгнул:
— А я думаю, че за ерунда, поворотный механизм на пулеметах заклинил, что ли, а это оказывается Сапог на них висел, ишак.
Мы начали смеяться, напряжение и страх прошли, наступило время обсуждать произошедшее.
— А-а-ах, бля! Да не смешите вы, и так больно, черт возьми, — простонал со смехом Качок.
— Мужики, надо Качка оперировать, а то мы забазарились. Сапог, ну где ты там, черт тебя возьми? Давай быстрее брагу неси, тормоз х…ев! — крикнул я Сапогу.
Я легонько похлопал Качка по плечу, и сказал:
— Держись, Качок, сейчас браги литр хапнешь, и будет все нормально, вытащим тебе эту канитель.
Сапог принес канистру и поставил рядом со мной.
— Ну как ты Сапог, крыша не поехала еще? — спросил я его.
— Чуть не поехала, — дрожащим голосом пролепетал Сапог.
— Скажи спасибо, что тебе ее не снесло вообще. Кружки тащи, и пару банок тушенки.
Сапог опять убежал. Я посмотрел на небо, день шел к закату, через часа три-четыре стемнеет, надо побыстрее сматывать отсюда.
— Дело к закату, мужики, — показав на солнце сказал я.
— Время еще есть, успеем, — сказал спокойно Хасан.
— А БТР как? — спросил я Туркмена.
— В командирское окно пуля попала, на своем-то я успел щиток захлопнуть, а в остальном, все нормально.
— Ну надо же, мы просто в рубашке родились, я думал нам пи…дец всем, а тут все так обошлось, я до сих пор не могу поверить.
— Ну, это кому как, мне вон бочину пробили, — сказал Качок, кривясь от боли.
— Да это ерунда, главное, что не смертельно, — успокоил я Качка.
Появился Сапог с кружками и тушенкой.
— Давай, открывай тушенку, — обратился я к Сапогу.
— Открывалку забыл, — с сожалением проговорил Сапог.
— Я сейчас тебя пристрелю, сука, если ты не растормозишься, — я встал, схватил Сапога за шкирку и толкнул к БТРу. Он со свистом заскочил в десантный люк.
Я налил по очереди пять кружек, потом взял одну и протянул Качку, он взял кружку и медленно выпил, потом выпили мы, одна кружка осталась полной.
— А где Урал? — спросил Хасан.
— Да хрен его знает, улетел наверно, вместе с гранатой, — сказал я и крикнул:
— Урал! Где ты там?!
Появился Сапог с открывалкой, и принялся открывать тушенку.
— Сапог, а где твоя кружка? — спросил его Хасан.
— Там, в котелке лежит, — ответил Сапог, показывая в сторону БТРа
— Ну так неси ее, и тоже выпьешь, ты ведь теперь в составе экипажа.
Сапог молча пошел за кружкой, через минуту он вернулся и поставил кружку рядом с канистрой, я налил в нее браги.
— Ну, давай Сапог, вмажь, за то, что жив остался, — проговорил Хасан.
Сапог выпил и покривился.
— А тебе, Качок, еще две кружки залпом, и я попробую вынуть тебе из бочины то, что ты там якобы чувствуешь, — сказал я, повернувшись к Качку.
Я налил кружку и протянул Качку, он выпил, я налил еще одну и опять протянул ему.
— Дай отдышаться, черт возьми. Ух, крепкая падла, — сказал Качок, потом достал сигарету и прикурил ее.
— Действительно крепкая, неужели за сутки так покрепчала, — произнес Хасан с удивлением.
— Трое суток уже стоит, мы тебе не сказали тогда, чтоб ты не накинулся на нее, — ответил я ему.
Да где же этот Татарин, елки палки, подумал я, потом встал и пошел посмотреть, куда он делся.
Я увидел, как Урал тащил что-то тяжелое.
— Урал, что ты там волочешь? — крикнул я ему.
— Духа тащу, с перебитыми ногами. Помоги лучше, чем спрашивать, — ответил он.
И я вспомнил, как прострелил ноги духу, который выскочил из кузова барбухайки.
— Урал, да брось ты его нахер.
— Зачем бросать, он еще живой, и к тому же в сознании.
— Ну тогда сам и тащи его, — ответил я ему и пошел обратно к пацанам.
— Че там такое, Урал духа что ли тащит? — спросил Туркмен, и все посмотрели на меня.
— Да, духа прет, я прострелил ему ноги, и забыл про него, это дух, который за ДШКа сидел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110