— Коли он любит барашка… о-о, уж вы мне поверьте! — гордо заявила она. — Барашка вы там получите — пальчики оближешь.Он обулся и глянул на часы — только десять минут прошло с тех пор, как Мак-Харг дал отбой, а он уже одет и совсем готов… И он шагнул за дверь и спустился по лестнице, на ходу надевая пальто в рукава. Несмотря на ранний час, от всех этих разговоров у него разыгрался аппетит, и он вполне готов был отдать должное предстоящей трапезе. Он вышел на улицу и хотел уже окликнуть такси, как вдруг из дому выбежала миссис Парвис, махая чистым носовым платком, — и аккуратно сунула ему этот платок в нагрудный кармашек пиджака. Джордж поблагодарил ее и снова сделал знак такси.То была старая черная колымага с решеткой для багажа на крыше, похожая на похоронные дроги, — американцу, привычному к ярко раскрашенным, сыто урчащим машинам, проносящимся, как молнии, по улицам Нью-Йорка, такая штуковина могла показаться пережитком викторианской эпохи, да так оно подчас и бывало; водителями этих ископаемых оказывались престарелые йеху с моржовыми усами, которые правили аристократическими двуколками еще при королеве Виктории. Вот такая-то древность степенно катила сейчас к Джорджу не по той стороне улицы, по какой ему было привычно, а стало быть, по той, по какой полагается у англичан.Джордж открыл дверцу, назвал моржу адрес и попросил ехать побыстрей: у него спешное дело. «Слушаю, сэр», — с чопорной учтивостью отвечал морж, развернул свой старый ящик и степенно покатил по улице с прежней скоростью эдак миль двенадцать в час. Миновали Букингемский дворец, свернул на Молл; обогнув Сент-Джеймский дворец, проехали по Пэл-Мэл, затем по Сент-Джеймс-стрит и еще через минуту остановились у дома, который указал Мак-Харг.Это были меблированные комнаты для холостяков — тихое, степенного вида жилище, какие не редкость в Англии; они необычайно удобны и уютны, были бы только деньги. Вся обстановка напоминала небольшой клуб, доступный лишь немногим избранным. Джордж обратился к служащему в крохотном кабинетике у входа.— Мистер Мак-Харг? — переспросил тот. — Да, конечно, сэр, он вас ждет… Джон, — окликнул он юнца в форменной одежде с медными пуговицами, — проводи джентльмена наверх.Они вошли в лифт. Джон аккуратно закрыл дверь, с силой потянул шнур, кабина стала неторопливо подниматься и после новых маневров со шнуром более или менее аккуратно остановилась на одном из верхних этажей. Джон отворил дверь, вышел первым и со словами «Пожалуйте, сэр» провел Джорджа по коридору к полуоткрытой двери, из-за которой слышался неясный говор. Джон тихонько постучал, дождался разрешения войти и негромко доложил:— К вам мистер Уэббер, сэр.В комнате находились трое, но Джорджа так поразил вид Мак-Харга, что остальных он поначалу просто не заметил. Мак-Харг стоял посреди комнаты со стаканом в одной руке, с бутылкой в другой и собирался налить себе шотландского виски. При появлении Джорджа он вскинул голову, отставил бутылку и с протянутой рукой шагнул навстречу гостю. Было в его облике что-то почти грозное. Джордж узнал его мгновенно. Сколько раз он видел портреты Мак-Харга, но только теперь понял, как льстит и как мало раскрывает фотография. Знаменитый писатель был до неправдоподобия уродлив и притом неимоверно измотан, никогда еще Джордж не видал человека до такой степени истощенного.Прежде всего поражало, что весь он какой-то огненно-красный. Все огненно-красное: волосы, большие оттопыренные уши, брови, веки, даже костлявые руки, сплошь в веснушках, с узловатыми пальцами (поглядев на эти руки, Джордж понял, почему все, кто знает Мак-Харга, называют его странным прозвищем Костяшка). Краснота эта просто пугала. Казалось, раскаленное лицо пышет жаром, и Джордж, наверно, не слишком бы удивился, если б из ноздрей Мак-Харга вырвались струи дыма и заплясали по коже языки пламени.Нет, это не было багрово-румяное пухлое лицо человека, давно и много пьющего. Ничего похожего. Мак-Харг был тощ, как скелет, притом очень высок — ростом, наверно, шесть футов и два или три дюйма, а от крайней худобы и костлявости казался еще выше. Какой-то он больной, изнуренный, подумалось Джорджу. Лицо по самому складу своему насмешливое и недоброе, а когда присмотришься поближе — воинственное, но необычайно притягательное, в нем и свирепый задор, и полная редкостного обаяния смесь мальчишеского озорства с непритязательной скромностью некрасивого веснушчатого северянина; но сейчас лицо это так кривилось и морщилось, будто его обладатель непрестанно жевал лимон, и притом казалось, оно иссушено и обожжено все тем же пылающим внутри безжалостным огнем. И на этом лице — необыкновеннейшие, единственные в мире глаза. Когда-то они, наверно, были светло-голубыми, а сейчас выцвели, вылиняли чуть не добела, будто их варили в кипятке.Он быстро подошел к Джорджу, приветственно протянув костлявую руку, губы его кривились, обнажая крупные зубы, голова запрокинулась вверх и вбок, выражение лица и свирепое и опасливо беспокойное, и, однако, что-то в нем трогательное, что говорит ясней слов: дух и сердце этого человека жестоко изранены, истерзаны и кровоточат, внутренне он беззащитен, бесконечно уязвим, и жизнь изодрала его в клочья безжалостными когтями. Он сжал и потряс руку Джорджа, а его недоброе лицо воинственно кривилось, точно у драчуна-мальчишки перед стычкой с другим мальчишкой. Всем своим видом он будто говорил: «Ну, ну, давай! Только тронь, и уж я тебе задам, своих не узнаешь!» Но произнес он нечто другое.— Ах, вы… вы… обезьяна вы этакая! Нет, вы только посмотрите на него!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243