В браке оба супруга призваны так друг другу внимать, так быть друг ко другу обращенными, так совершенно забывать себя самих, вслушиваться друг во друга, слышать и несказанное слово, воспринимать самую рябь, которая проходит от души другого человека. Это послушание самое истинное, потому что в нем – тот отказ от себя самого, о котором говорит Спаситель Христос, говорит о том, что, если вы хотите следовать за Мной, быть Моими учениками, отрекитесь от себя, то есть отвернитесь от себя, оторвите от себя самих взор, внимание и обратите внимание на Меня, Живого Бога, и на ближнего своего, который – икона, живая икона, которая обращается к вам с мольбой о внимании, о любви, о заботе, о сострадании, о жалости, о радости. Если говорить о целомудрии, то оно в данном случае является ярким, четким выражением верности. Это цельность души, это цельность ума, это цельность самого человека. Прелюбодеяние начинается не в момент, когда совершается телесный грех. Оно совершается тогда, когда душа отворачивается от любимого и обращается на что бы то ни было, что находится вокруг. И, наконец, нестяжание в браке заключается не в том, чтобы вовсе ничего не иметь, в браке человек обязан заботиться о своем супруге, о своих детях, о своих родителях. Но нестяжание заключается в том, чтобы ничем не обладать для самого себя, чтобы все, что у нас есть, скользило через наши руки, как дар тем, которые нас окружают. И вот тут надо помнить, что в браке присутствует трагическое подвижническое измерение, когда человек должен себя побороть, преодолеть зло, преодолеть свою узость, раскрыться, победить силой и благодатью Христа.
В монашестве есть и обратная сторона: ликование о том, что мы любимы Богом и что нам дано при нашем недостоинстве, при нашей хрупкости, при нашей греховности любить Бога той любовью, на которую мы способны, и Ему быть благодарными ликующей благодарностью за то, что Он умеет нас любить такими, какие мы есть, не ожидая того, чтобы мы стали святыми, а любя нас в немощи нашей, любя нас, как садовник, который заботится о хрупком ростке, защищая его от всего, что может его погубить, для того, чтобы этот росток окреп и стал бы всем, чем он может стать.
И в монашестве, и в браке есть место и суровому подвигу и ликованию.
О болезни душевной и телесной
Мне часто ставят вопрос о болезни: о болезни телесной и, особенно, о болезни душевной. Как к болезни относится Церковь? Как каждый верующий в отдельности должен относиться к своей болезни и к болезни близких ему людей?
К своей болезни, большей частью, легче относиться спокойно и мужественно, чем к болезни дорогого человека, который иногда страдает невыносимо и идет к своей смерти. Сначала я хочу сказать о нашей обыкновенной телесной болезни.
Болезнь так же, как смерть, с точки зрения православной веры является результатом отпадения человека от Бога. Бог является гармонией, Бог является жизнью, полнотой, и, поскольку мы отпадаем от Бога, мы теряем жизнеспособность. И пустота, которую жизнеспособность за собой оставляет, заполняется смертностью и возможностью болеть. Большей частью это относится к нам всем, но существует еще один момент. Может встать перед нами вопрос: ладно, мы, грешники, болеем, это результат нашего состояния оттого, что мы не полностью соединены с Богом или, во всяком случае, не полностью к Нему устремлены. Но что же сказать о святых? Почему они болеют? Почему они, вкрапленные в Божью благодать, могут болеть?
Святой несет на себе крест всея земли. Святой – это человек, который вместе со Христом несет все последствия человеческого греха. Святой может болеть, может страдать, потому что он умеет сострадать, разделять страдания и плакать над страданием, над греховностью, над отпадения от Бога всея Земли.
Когда мы говорим о болезни, мы имеем в виду болезнь таких людей, как мы сами. И что же нам с ней делать? Люди «благочестивые» часто мне говорят:
– Зачем мне идти к доктору? Я могу пойти и попросить священника помолиться или попросить, чтобы меня помазали святым маслом.
– Да, можешь. Но зачем это делать, если Бог нам дал другие средства, более доступные, более простые, не спрашивающие с тебя той целостности, той глубокой веры, которая не требует обращения к таинствам и действиям Церкви. Спросите: кто это говорит? Серафим Саровский это говорит: «Лечись, потому что Бог создал и врача, и лекарства, и в Его руках твое выздоровление». И в этом он повторяет то, что мы можем прочесть в тридцать восьмой главе книги Сираха. Там говорится, что Бог, действительно, создал и врача, создал и лекарства, и дал врачу власть исцелять. В книге Сираха сказано еще одно, очень важное: прежде чем идти к врачу, в течение всего времени, которое ты будешь употреблять на то, чтобы быть исцеленным естественным образом, ищи покаяния, ищи духовного очищения. Болезнь связана, с одной стороны, со всеобщей судьбой человека, с ослаблением человека, с тем, что мы смертны и подвержены страданию и болезни, а, с другой стороны, с тем состоянием души, которое в нас качествует.
Замечательно в Священном Писании описывается судьба человека после падения: постепенно в человеческом роде водворилась смерть. Смерть вошла, но люди жили долго. Если смотреть на родословную человечества, эта долгота жизни все уменьшалась, потому что люди слабели, их связь с миром делалась глубокой, и смерть делалась все более и более властной над ними. К этому я еще вернусь, а сейчас я хочу сказать следующее.
Как только человек заболел, он должен, прежде всего войти в внутрь себя и поставить вопрос о том, насколько он далек от Бога, какая в нем есть неправда по отношению к ближнему, по отношению к самому себе, насколько он оскверняет и уродует образ Божий, который заложен в нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25