; даже после сожжения 54 тамплиеров в мае того же года далеко не все оказались совершенно запуганы или уничтожены морально, ибо лишь менее пятой части тех, кто вызвался защищать орден, можно с определенностью отнести к отказавшимся от защиты после сожжения братьев5. В любом случае, даже если у ордена тамплиеров и были какие-то недостатки, то и у других современных ему орденов недостатков было не меньше6, и они также могли бы приобрести совсем иное значение в глазах историков, если бы орденам этим тоже выпало на долю пасть жертвой режима Филиппа Красивого.Если обвинения в ереси так и остались недоказанными, а свидетельства внутреннего разложения ордена нельзя признать удовлетворительными, то неизбежно возникает вопрос об иных мотивах, побудивших Филиппа Красивого предпринять аресты и начать этот процесс. Наиболее очевидный из этих мотивов, буквально первое, что приходит в голову, — это финансовая сторона дела, ибо и в целом финансовое положение королевства оставляло желать лучшего, да и в более узком плане — не хватало звонкой монеты, чтобы вернуться к «хорошим деньгам» Людовика Святого. Денежные проблемы французского правительства совершенно очевидны. Однако, хотя это явно основная причина нападок на тамплиеров, не исключена возможность и иных поводов для арестов. Тамплиеры были военной организацией, подчиненной не королю, но папе и папству, и обладали значительными свободами и неприкосновенностью в пределах французского королевства. Возможно, человек столь крутого нрава, как Филипп Красивый, не мог не видеть в них угрозы своему идеалу государства Капетингов. На первый взгляд аргумент этот выглядит довольно неубедительно, особенно если принять во внимание, каковы были тамплиеры — малочисленные, нередко пожилые и плохо вооруженные — из разбросанных по провинциям сельских приорств. Слабость французской армии, продемонстрированная в битве под Куртре, и тот явный факт, что относительно небольшие группы весьма решительных, хорошо вооруженных и целеустремленных людей способны были в XIII в. одерживать значительные военные победы, заставляют предположить, что тамплиеры во Франции действительно могли при желании составить прямую угрозу королю. Но, что еще более вероятно, неприкосновенность и свободы, предоставленные тамплиерам, вызывали постоянные возражения легистов Филиппа IV; так что дело тут, скорее в принципе, чем в некоей военной угрозе. Если же, как полагает проф. Дж.Р. Стрейер, Филипп IV был полон желания воплотить в жизнь основные идеи Людовика Святого — править всей страной, используя католическую веру как основу для объединения народа и укрепления французской монархии7, — тогда тамплиеры, особенно если их изобразить еретиками, являвшими страшную угрозу подобному святому единству, по справедливости должны были быть уничтожены. Выступления представителей французского правительства во время процесса, конечно же, свидетельствуют в пользу точки зрения проф. Стрейера на характер правления Филиппа IV, и все же представляется, что на самом деле, по крайней мере в значительной степени, эта акция была проведена по куда более корыстным причинам. В конце концов, положение тамплиеров во Франции вовсе не было уникальным, госпитальеры тоже были достаточно привилегированным орденом и подчинялись лишь папе. Возможно, довольно и того, что существование ордена тамплиеров как богатой, пользовавшейся привилегиями, независимой и состоявшей преимущественно из представителей аристократии организации в королевстве, правитель которого добился немалых успехов в подчинении себе феодальной верхушки, претило Филиппу Красивому. Тогда как госпитальеры, подобно прочим, чье благополучие зиждилось в основном на пожалованной земельной собственности, постоянно страдали от роста цен при фиксированной ренте, «движимое» или «ликвидное» богатство тамплиеров, тесно связанных с банковскими делами и торговлей земельной собственностью, было для монархии не только оскорблением, но и искушением. И наконец, нельзя сбрасывать со счетов возможность того, что Филипп и его министры действительно верили обвинениям в ереси, выдвинутым против тамплиеров; это также выделяло тамплиеров среди прочих, сходных с ними, элементов политической структуры королевства, таких, как госпитальеры. Несмотря на явно пропагандистскую направленность обвинений, этот фактор все же приходится учитывать. «Христианнейший король» проявил во время своего правления достаточную склонность к самообману, хотя ни он, ни его советники не могут быть полностью отделены от своего окружения и своего народа, чтобы рассматривать их исключительно как неких кукловодов-манипуляторов .Скорее всего, процесс тамплиеров следует объяснять набором внешних по отношению к ордену факторов, а не какими бы то ни было внутренними его неудачами: финансовыми нуждами Филиппа Красивого, слабостью папства после поражения Бонифация VIII, падением Акра и реакцией на это западного христианского мира, а также той случайностью, что заставила Климента V пригласить Жака де Моле во Францию именно во время очередного финансового кризиса правительства Филиппа IV. Однако, несмотря на то что все эти реальные обстоятельства имеют к процессу самое непосредственное отношение, нельзя игнорировать и социальный контекст. Современники тамплиеров верили, что дьявол постоянно ищет возможность сеять разврат и смуту в христианском обществе и, атаковав наиболее слабые звенья в его структуре, разрушить его функциональное единство. Задача верующих состояла в том, чтобы всегда быть начеку, помня об этой угрозе, а когда дьявольские козни становились очевидными, безжалостно отсекать злокачественную опухоль, чтобы гибель не угрожала всему организму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149