Ни один из военных никогда не пошел бы на
такую глупость. Даже ненавистный Аргелан - и тот, будь у него возможность
выбора, не стал бы рассуждать. О чем и зачем рассуждать, если для полного
подчинения Липучек хватило бы нескольких крейсеров? Через полгода все их
миры были бы надежно нейтрализованы, а при сопротивлении попросту
уничтожены, и это стало бы оптимальным решением в сложившейся ситуации. Но
политиканы, конечно, так никогда не поступят. Чтобы не остаться без работы
и доказать свою полезность, они станут непременно заключать всяческие
соглашения с кем угодно и по какому угодно поводу. И вот из-за всего этого
он, боевой адмирал, один из тех, на ком держится могущество Земли, кому
человечество обязано расширением сферы жизненных интересов людей до
размеров всей Галактики - он вынужден терпеть присутствие этого чудища в
своей боевой рубке и думать при этом, как бы, не дай бог не нарушить
какого-либо из пунктов протокола. Проклятье, да и только!
Адмирал обернулся и бросил быстрый взгляд на Союзника. Тот с утра не
изменил положения, устроившись в одном из кресел третьего ряда. Возможно,
он попросту спал. Протоколом, по крайней мере, это не оговаривалось, и
потому не давало адмиралу оснований для претензий. Рядом с креслом стоял,
пожирая начальство глазами, рядовой с пузырьком талька в руках. Брюки его,
как и весь пол вокруг Союзника, были усыпаны белым порошком. Абсолютно
необходимая мера - иначе кто-нибудь мог бы прилипнуть к одному из следов
дорогого Союзничка. Рядовой, пожалуй, даже несколько перестарался, но у
него были на то веские причины. Его предшественник сегодня утром получил
десять суток карцера за то, что кто-то из старших офицеров расквасил себе
нос, наступив на след Липучки. Будь моя воля, подумал адмирал, вновь
поворачиваясь к пульту, эти Союзнички сидели бы закупоренными в бутылках и
вылезали бы оттуда лишь в случае необходимости что-нибудь склеить. Иной
пользы от них адмирал не видел. Но такие мысли, конечно, он держал при
себе. Даже Координатор не в состоянии изменить протокол, а нарушение
протокола чревато немедленной отставкой. Такие случаи уже бывали. И могут
повториться в будущем, пока этим распоясавшимся штатским позволяют
управлять человечеством.
- Мне не нравится, как вы работаете, советник, - раздраженно сказал
адмирал, еще не решив, на ком сорвать злость.
- Чем вы недовольны, мой адмирал? - советник даже не повернул головы,
напряженно рассматривая что-то на своем экране.
Отношение к нему адмирала советника мало волновало. Тот мог как угодно
самодурствовать на вверенном ему флоте, но не вправе был даже задержать
советника, если бы тому вдруг вздумалось срочно вернуться на Землю. И в то
же время дело, ради которого советник Барро прибыл на флагманский корабль,
имело для адмирала Пинкера огромное значение. Именно это обстоятельство,
эта унизительная зависимость от какого-то штатского, его подчеркнутое, как
казалось адмиралу, нежелание соблюдать принятые на военном флоте нормы - за
исключением, разве что, обращения "мой адмирал", которое советник вставлял
едва ли не в каждую фразу - с каждым днем раздражало адмирала все больше.
Ему казалось, что такое поведение, да еще на глазах у подчиненных, роняет
его авторитет и расшатывает дисциплину. Но он не мог ничего поделать с
советником, и срывал свое раздражение, высказывая бесконечные придирки к
получаемым тем результатам.
- Вы уже третьи сутки твердите мне о дополнительной информации, -
процедил адмирал сквозь зубы. - И ничего не даете взамен. Вас рекомендовали
как крупнейшего специалиста в информационном планировании, и я надеялся,
что вы будете в состоянии помочь при подготовке операции. Но где же она,
ваша помощь? Ведь противник попросту игнорирует все ваши уловки.
- Я не в состоянии пока управлять флотом противника, мой адмирал. У
меня просто пока нет такой возможности. Но предсказать кое-что я вскоре
буду в состоянии. И случай с планетоидом пришелся очень кстати.
Пробормотав вполголоса какое-то ругательство, адмирал повернулся к
своему пульту и стал смотреть на экран, стараясь не оглядываться ни на
советника Барро, ни на Союзника, пропади они оба пропадом!
Конечно, особо беспокоиться пока не стоило. Операция развивалась по
плану, флот занимал исходные позиции для нанесения решающего удара по
сосредоточению сил кренбов, разведка докладывала, что на основных участках
уже удалось достичь необходимого перевеса. Еще немного, и можно будет
отдать приказ о начале операции. Решительный удар всеми силами флота, и
через две-три недели силы кренбов будут сломлены, и их центральные планеты
окажутся беззащитными перед мощью завоевателей. Тогда придет время
диктовать проклятым камнеедам условия капитуляции, не особенно заботясь об
их формулировке, потому что победитель всегда в состоянии толковать условия
в желаемую для себя сторону.
Но все же на душе у адмирала было неспокойно. Потому что так уже
однажды было.
Восемь лет назад точно такая же операция, подготовленная
предшественником Пинкера, адмиралом Саннеквером, должна была принести
землянам долгожданную победу в затянувшейся войне с кренбами. Завершись та
операция успехом, и имя Саннеквера навсегда вошло бы во все учебники по
военной стратегии. Но теперь это имя старались не упоминать вовсе, потому
что с ним было связано одно из самых досадных и до сих пор непонятных
поражений во всей истории галактической экспансии землян.
1 2 3 4 5 6 7