Чтобы как-то убить время, Столт сел за машинку и принялся выстукивать заявление о своих убеждениях. Закончив, он показал его Эмику и спросил, что тот об этом думает. Эмик сказал, что некоторые пункты он сформулировал бы несколько иначе, но во многом согласен с заявлением.
Заявление, по гражданским понятиям, было довольно безобидным. В нём не выражалось пожелания победы Вьетконгу или поражения Соединённым Штатам, Оно не содержало призыва к нарушению каких-либо законов или неподчинению какому-либо приказу.
Заявление начиналось словами: «Мы протестуем против войны во Вьетнаме». Далее в нём говорилось:
«Мы знаем, что война никогда не принесёт мира. Мира можно достигнуть только мирными средствами. Войну нельзя разумно объяснить, оправдать или простить…
Самый большой вклад, который может сделать Америка в дело международного мира, — это стать миролюбивым государством. Мания преследования со стороны коммунизма, которой мы охвачены, не оправдывает того, что мы совершаем по отношению к вьетнамскому государству и его народу…
Хочет ли американский народ этой войны? Разве у нас, которые должны активно в ней участвовать, есть какое-либо желание вести эту войну? Зачем же мы её ведём? Почему мы позволяем ей продолжаться день за днём?..
Мы объединяемся и организуемся, чтобы высказать свои возражения против этой войны. Если вы хотите конструктивного строительства лучшего мира, прекратите его разрушение. Если вы действительно хотите бороться за мир и свободу, присоединяйтесь к нашему протесту. Мы организуем союз, чтобы высказать своё несогласие и недовольство. Если вы заинтересованы и хотите получить дополнительную информацию, связывайтесь с
рядовым Кеном Столтом, рядовым Дэниелом Эмиком,
личный № 56707892, личный № 56707839,
армейский госпиталь, 52-й армейский оркестр,
Форт-Орд, Калифорния; Форт-Орд, Калифорния».
Столт был не совсем уверен относительно последнего пункта: слово «союз» звучало слишком сильно, и он сомневался, стоит ли его употреблять. Он слышал о Союзе американских военнослужащих и однажды даже написал письмо Энди Стэппу, но понимал, что он слишком замкнутый человек, чтобы стать настоящим организатором союза. После некоторых колебаний они в конце концов решили оставить этот пункт.
Их товарищ всё ещё был занят в библиотеке, поэтому Столт решил сделать восковку и оттиснуть несколько копий своего заявления на мимеографе. «Аппарат стоял тут же рядом — это была сама судьба, — говорил впоследствии Эмик. — Просто для забавы Столт отпечатал около двухсот экземпляров — видимо, ему хотелось увидеть изданным какое-нибудь из своих произведений. Первые пятьдесят экземпляров получились довольно плохо. Остальные мы отнесли ко мне в комнату в казарме музыкантской команды и положили в тумбочку. Они пролежали там пару дней, потом как-то вечером пришёл Столт и сказал: „Почему бы нам не раздать часть листовок?“
Около восьми часов вечера 21 февраля 1968 года Эмик и Столт отправились в солдатский клуб и оставили несколько экземпляров своего заявления на столах. Ещё несколько экземпляров они прикрепили кнопками на телефонных столбах, а один наклеили на борт старого броневика. Остальные листовки они раздали встречным солдатам и вернулись в казарму к Эмику.
«Перед тем как это сделать, я читал книги о конституции и гражданских свободах, — вспоминает Столт. — О праве подавать петиции, о том, что такое свобода слова и т. д. Мы были уверены, что нам ничего не могут сделать, даже если мы выскажем что-то, заведомо зная, что многим это не понравится. Мы считали, что это наше право. Мы исходили из того, что конституция — высший закон страны и все остальные законы ей подчиняются».
Военная полиция арестовала Эмика той же ночью, а Столта на следующее утро. Их заперли в одиночных камерах, и агенты военной контрразведки допросили их по отдельности. Кто скрывается за листовкой? Коммунисты? «Студенты за демократическое общество»?
Эмик и Столт пытались доказать, что совершили свой поступок под влиянием порыва, но сотрудники контрразведки отнеслись к этому скептически. В бумажнике Эмика они обнаружили телеграмму от товарища, составленную в форме нерифмованного стихотворения. «Что это значит?-заинтересовались агенты. — Что это за код?»
Эмика и Столта обвинили в двух преступлениях: во-первых, в том, что они «вступили в сговор с целью публикации нелояльных заявлений»; во-вторых, в том, что издали своё заявление «с целью распространения нелояльности и возбуждения недовольства в войсках и среди гражданского населения» и что их «заявление нелояльно по отношению к Соединённым Штатам».
Трехдневный процесс в военном суде проходил при закрытых дверях и с решимостью, свойственной вооружённым силам, когда какое-либо обвинение кажется спорным. Военный судья отклонил требование адвоката подсудимых Фрэнсиса Хейслера снять обвинения на том основании, что обвиняемые не совершили ничего предосудительного и только воспользовались охраняемым конституцией правом свободы слова. Для обвинения было достаточно установить, что подсудимые отпечатали и распространили листовки, а доказать это было нетрудно: Эмик и Столт, подписавшие заявление своими именами и личными номерами и никогда не желавшие и не пытавшиеся это скрывать, охотно подтвердили это.
Обвинение не представило никаких доказательств того, что Эмик и Столт преследовали цель распространять нелояльность и недовольство в войсках и среди гражданского населения, никаких свидетельств того, что они фактически распространяли подобную нелояльность и недовольство, не попыталось объяснить, почему листовка или любая её фраза являются «нелояльными по отношению к Соединённым Штатам».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81