Она быстро прочла утреннюю молитву Ахонэ и богу неба, а богу зла Океусу — не стала. Сейчас на нем сосредоточилось ее негодование, потому что его она считала ответственным за то, что с ней случилось. Она чувствовала, что уже ничто худшее не может произойти с ней, разве что пытки и смерть. Проклятый бог зла проник в ее жизнь и разрушил ее несмотря на все ее молитвы и жертвы. Если бы жрецы узнали, что она думает об Океусе, они осудили бы ее, возможно даже принесли в жертву. Потому что жрецы получают свою власть от бога зла и поклоняются ему, как никому другому. Нет, она будет молиться только богу неба и Ахонэ, богине рек.Корабль заскрипел, застонал, и Покахонтас услышала топот бегущих ног. Несмотря на переполнявшие ее чувства, ей стало любопытно, что происходит на корабле. Она услышала незнакомый ей хлопающий звук и подумала, что, должно быть, они разворачивают свои огромные белые полотнища, чтобы поймать ветер. Потом судно начало мягко покачиваться из стороны в сторону. Ее даже охватило легкое волнение ожидания, и она выглянула в иллюминатор и увидела быстро удалявшийся берег реки. Покахонтас находилась так высоко, словно сидела на вершине дерева. Ей подумалось, что, пожалуй, никто из ее народа никогда не передвигался так быстро и на такой высоте. Она даже чуть поежилась от охватившего ее волнения.Спустя долгое время пришел матрос и спросил, не хочет ли она выйти на палубу, чтобы подышать свежим воздухом. И она провела весь день, прильнув к перилам. Нежный ветерок трепал ее волосы, а солнце потихоньку растапливало гнев. Было тепло, и путешествие по реке Потомак оказалось приятным. К ночи Эргалл приказал бросить якорь, не входя в непредсказуемые воды залива. К тому времени, как Покахонтас разделила с капитаном Эргаллом и двумя его офицерами трапезу в капитанской каюте, ее настроение значительно улучшилось. Она нашла вполне удовлетворительными вежливые манеры Эргалла и его готовность отвечать на ее многочисленные вопросы. Время тянулось, и она почти забыла, что является пленницей. За день она пришла к решению, что сердится не на тассентассов, а только на свой народ. Тассентассы используют ее, чтобы прекратить сражения и установить мир, в то время как Пасптанзе предал ее. По какой причине, она не могла постичь.Вернувшись в каюту, Покахонтас напомнила себе, как всегда хотела встречаться с англичанами. Как потратила много-много лун, чтобы убедить отца отпустить ее в форт. Конечно, она сама никогда не согласилась бы на такое похищение, чтобы увидеться с людьми, которыми восхищалась, но раз уж выбора у нее нет, она возблагодарит богов, что может немного побыть с тассентассами. «Я уверена, что когда отец освободит меня, он навсегда запретит мне встречаться с ними».В соседней каюте послышались голоса мужчин, наслаждавшихся вином и табаком. До этого она не обращала на голоса внимания, ей было трудно понимать чужой язык, не видя выражения лиц, но внезапно она услышала, как несколько раз упомянули имя ее отца.— Паухэтан может и не прекратить войну из-за того, что его дочь у нас, но он хотя бы поймет, насколько мы сильны. У нас большие планы основать поселения на две сотни миль — к северу и к югу от форта.— Да, но мы должны сделать Виргинию привлекательной для новых колонистов. Надо остановить эту разрушительную войну с великим королем.— Захватить принцессу оказалось легко. Мы просто пообещали Пасптанзе, что будем его союзниками в сражениях с Паухэтаном, если великий король начнет ему мстить, и дали ему котел, который он хотел."Пасптанзе отдал меня за котел! — Покахонтас не верила своим ушам. — «Котел» было одним из первых слов, которым научил меня Смит. Она вспомнила залитый солнцем луг и оживленного человека с красно-золотыми волосами. Она плотно обхватила себя руками и продолжала слушать.— Мы будем держать принцессу на корабле или в Джеймстауне, пока не договоримся с ее отцом. Это займет несколько месяцев.Покахонтас больше ничего не хотела слышать. Она примирится со своей судьбой, но не с тем, что Пасптанзе предал ее за котел. Она была просто не в себе. Заснуть ей удалось не скоро — она все думала, как же Пасптанзе мог так отвратительно поступить с ней. Кто-то еще должен стоять за всем этим, думала она Секотин?Грохот бегущих по палубе над ее головой ног пробудил Покахонтас на рассвете. Сегодня ритм был другой. Быстрее и жестче. Она сразу почувствовала озабоченность. Раздался резкий стук в дверь.— Капитан желает вам доброго утра, — сказал матрос. — Он хочет, чтобы вы немедленно поднялись на палубу.Рассвет был неярким, теплым, но с сильным ветром. Небольшая группка мужчин, собравшихся вокруг капитана, расступилась, когда она подошла к мостику. Она с удивлением увидела, что вдали, на заливе, стоят на якоре еще два корабля.— Желаю вам доброго утра, принцесса, — сказал Эргалл. — Мы знаем, что ваш народ обладает лучшим по сравнению с нами зрением. Вы можете различить знаки и цвета флагов на тех кораблях на горизонте?Покахонтас напрягла глаза. Становилось все светлее. Небо было исчерчено золотыми и розовыми полосами, но по-прежнему оставалась серость ночи. Она смогла разобрать цвета и знаки на большом корабле, но ничего не увидела на том, что поменьше. Она описала флаги капитану.— Голландец, — сказал один из офицеров, — с захваченным судном или с другим голландцем.— Пошлите к ним с приветствием баркас. Нам нужны дружественные отношения, — приказал Эргалл. — Скажите, чтобы команда прошла радом с меньшим кораблем вице-адмирала, а не рядом с адмиральским.Когда солнце поднялось высоко, баркас подплыл к меньшему кораблю, но люди не высадились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114