Как же ей вернуться в форт? Она пыталась узнать у приближенных отца, не приходило ли из форта какое-нибудь послание. И с болью узнала, что колонисты просили сделать ее посредницей, но великий вождь был настроен сурово и против Покахонтас, и против тассентассов. Если один из чужих людей взял его дочь, он вполне может забрать у них несколько мечей.Впервые в жизни Покахонтас была счастлива переселиться в женский дом. Она провела там на несколько дней дольше, чем требовалось, потому что ей нужно было время подумать, составить собственный план. Но чем дольше она рассматривала возможности побега, тем менее осуществимым он ей казался. Она не могла уйти, пока об этом не попросят тассентассы и отец не даст согласия. Она попала в ловушку.Покахонтас ждала несколько недель. Все это время она старалась изо всех сил показать себя покорной дочерью. Она ненавидела свое двуличие, но чувствовала, что должна заставить отца поверить ей, чтобы, когда выпадет новый случай, отец опять поручил бы ей быть его посланницей. Задача ее облегчалась тем, что Кокум большую часть времени проводил на охоте и в сражениях с монаканами. И она, без малейших угрызений совести, истово молила бога неба, чтобы его сразила вражеская стрела.Утешением тех дней для Покахонтас служила красивая белая борзая. Собака привязалась к ней с самого первого дня. Она кормила ее, а та бегала с ней в лес и следила за каждым движением. Люди знали, что, если показалась борзая, значит где-то неподалеку и Покахонтас.Но способа избежать Кокума, когда он возвращался из своих охотничьих военных походов, не было. По ночам он не переставал наполнять ее своим семенем, казалось, с неослабевающей силой. Она спрашивала себя, не ублажает ли он Мехту днем? Они часто отсутствовали в одно время, но Мехта неизменно была с ней по-сестрински добра. Может, со временем он совсем уйдет к ней? Она каждое утро молилась богине Ахонэ, чтобы Кокум отдал все свое внимание ее сестре. Но что-то внутри подсказывало ей, что Кокуму нравится жизнь, которой он живет. Его изощренному желанию и чувственным пальцам мало было одной женщины.Как-то Покахонтас остановила одного из гонцов отца и узнала, что Ньюпорт снова уплыл в начале сезона цветения. Вскоре после этого воины Паухэтана предприняли первую попытку украсть мечи и были тут же схвачены. Отцу донесли, что золотоволосый пришел в ярость и запер семерых воинов на территории форта. Когда же люди Паухэтана попытались освободить их, завязалась перестрелка, которую тассентассы выиграли. Колонисты научились держать мушкеты наготове, отвечали быстро и одержали верх подавляющим огнем. То, что тассентассы взяли в плен воинов Паухэтана, нанесло огромный урон его достоинству. Великий вождь узнал, что золотоволосый приказал высечь воинов, но их не убили, как поступил бы Паухэтан с любым своим пленником. Теперь же он лишился не только своих мечей, но и семерых воинов, и потеря терзала его. В его владениях если пленника не предавали почетной смерти или ему не удавалось бежать, остаток жизни он проводил в бесчестье.Покахонтас видела, отец в напряжении, но также вдруг заметила, что он задумчиво наблюдает за ней. Он преодолел свой гнев, а сонм новых прелестных жен примирил и успокоил его. Направит ли он ее снова на переговоры с чужеземцами? По меньшей мере дважды в день она на коленях молила Ахонэ, Океуса и бога неба, чтобы он смягчился и послал ее. Несколько мелких зверушек испустили свой последний вздох на жертвеннике Океуса ранним утром, пока она не сообразила, что жрецов могут насторожить ее слишком частые посещения капища. Теперь она настолько не принадлежала себе, что чувствовала себя свободной только когда ходила на свой луг и разговаривала с богом неба. Все чаще ей приходило в голову, что с тассентассами она всегда чувствовала себя свободной.Наконец, когда сезон цветения был в самом разгаре, Паухэтан вызвал Покахонтас в свой дом совещаний.— Последнее время ты была послушной дочерью и следовала любому моему желанию, — сказал он. — Я вижу, что ты раскаялась в своем отступничестве и осознаешь, что наши обычаи и твои обязанности должны быть превыше всего. Поэтому я снова собираюсь сделать тебя своей посланницей на переговорах с тассентассами. Они постоянно извещают меня, что хотят иметь дело только с тобой. Покахонтас, ты пойдешь к тассентассам и вызволишь моих людей. Если тебе это удастся, я куплю у них оружие. Я знаю, что ты постоянно была с Кокумом все время, пока он находился здесь. Я разумею это так: ты поняла, что он, а не этот красноволосый чужой человек, твой мужчина. Отправляйся утром, но не задерживайся там. Я жду тебя назад быстро. Желаю тебе хорошего путешествия. Ты мой лучший посланник, и я уверен, что ты добьешься успеха.Покахонтас была глубоко благодарна отцу за то, что он дает ей еще одну возможность. Она также понимала, что он испытывает ее. И попала в прежние тиски столкнувшихся преданностей. Но она успокоила себя: она не дрогнет.— Кто поедет со мной? — спросила она.— Разумеется, Секотин и Памоуик. Они знают дорогу, их принимают в форте.Покахонтас не посмела попросить, чтобы их заменили, боясь сорвать путешествие, но имела сильное подозрение, что Секотин станет в этой поездке глазами отца. Но в одном она была уверена: никто никогда не отыщет укромную пещеру, которую много недель назад она нашла для встреч со Смитом.Паухэтан заговорил снова:— Мы также услышали сегодня, дочь, что прибыл новый плавучий остров с сорока людьми и капитаном. Вот еще одно доказательство вероломства чужестранцев, говоривших, что больше никто из их племени не появится на наших берегах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114