О милый Вальс! Склонились пред тобою
И джига, и фанданго огневое,
Шотландский рил, виргинская кадриль:12
Где правит Вальс, их надо сдать в утиль.
Лишь Вальсу руки надобны и ноги:
Но коль для ног законы очень строги,
То руки там лежат, где с древних лет
Их не было. Ой, уберите свет!
Мне кажется, слепящие шандалы
Чрезмерно освещают нашу залу.
Сам Вальс шепнул: "Не нужно нам огней:
Ведь эти па во тьме всего верней..."
Но музыка внезапно прерывается,
И Вальс подолом музы накрывается.
Вам, вояжёры, всякий край знаком,
И о любом написан пухлый том.
Скажите: разве поступь ригодона,
Ромайка, или страстная чакона,
Или каирский танец живота
Сравнятся с Вальсом? Он ли им чета?
Его следов достойных отпечатки
Видны от мыса Горн аж до Камчатки,
И каждый путешественник у нас
О Вальсе написал хотя б абзац.
О тени дев времен Георга Третьего,
Что юного могли еще терпеть его,
Воскресните, живите вновь сейчас,
Пусть ваши внучки воплощают вас.
Вернитесь призраками в наши залы
И будьте вновь живыми, как бывало;
Не нужно вам ни пудры, ни румян,
Чтоб, обморочив, нас ввести в обман
И вам придать (хотя бы для приличия)
Игривость серн и женское обличие.
Когда партнершу кавалер ласкает,
Она, знать, и сама от страсти тает
И нюхательных спиртов и солей,
Где правит Вальс, совсем не нужно ей.
О Вальс! Хотя в своем краю родном
Для Вертера ты был почти Содом
Для Вертера, влюбленного и страстного,
Но нежного и дамам не опасного,
Хотя Жанлис, с мадам де Сталь борясь,13
Вальс танцевать навеки зареклась,
Но мода свой закон везде диктует,
И Вальс прелестный все подряд танцуют
От гордой королевы до пажа,
Всем им тела и головы кружа.
И даже хамоватый оборванец
Танцует непроизносимый танец,
И даже сам я славлю, всем под стать,
Вальс, хоть его ни с чем не срифмовать.
В удачный миг Вальс начал свой дебют;
И с новым танцем появилось тут
Внезапно, как по щучьему велению,
Всё новое, по нашему хотению:
И новые монеты - вместо тех,
Что потеряли ценность, как на грех;
И свод законов новых, нынче модных,
О том, чтоб вешать бедняков голодных;14
И новое величие побед,
Хотя от прежних был один лишь вред
И после них нам стало очень видно,
Что тем, кто выжил, мертвые завидны;
И новые любовницы у тех,
Кто жаждет при дворе мирских утех:
Всё ново, ново - кроме плутней старых,
Творимых во дворцовых кулуарах,
Но на виду всё - новое сполна:
Мундиры, фраки, ленты, ордена;
Ступают гордо новые герои
И парами танцуют - не толпою.
Что скажешь, Муза? Что это такое?
Так новый Вальс, как царственный орел,
К нам в царствованье новое пришел.
И вместе с ним всё новое упрочено:
Нет больше фижм, а юбки укорочены,
Не нужно пудры - ей конец настал.
Вперед, хозяйка! Начинаем бал:
Уже как будто нервничают гости.
Вот важный чин - граф Кент иль герцог Глостер
Свою выводит даму, и она
Вся раскраснелась - или смущена.
Рука партнера может очень лихо
Украдкой проскользнуть под вырез лифа,
Иль беспрепятственно погладить талию,
Иль... помолчим мы скромно... и так далее.
А дама может ручкою своею
Партнеру сжать плечо и даже шею.
О, как они изысканно скользят
Лицом к лицу, встречая взглядом взгляд!
Хоть ноги их порою отдыхают,
Но рук от тел никто не отрывает.
Танцует каждый, точно манекен:
Барон Икс-Игрек и графиня N.
Танцуют титулованные гости
(Их имена смотрите в "Морнинг-Посте"
Иль, чрез полгода, в записях дебатов
Коллегии гражданских адвокатов),
К себе друг друга ласково прижав:
Таков уж, видно, бала вольный нрав.
Глядишь, какой-то скромный турок спросит:
"Что это прижиманье им приносит?"
О честный мой мирза! Ты прав, ты прав:
Да, кое-что приносит этот нрав;
Грудь, что публично отдана партнеру,
В уединенье может сдаться скоро.
О вы, что наших бабушек любили:
Фицпатрик,15 Шеридан достойный, или
Мой суверен, которому отдам
На откуп весь пленительный Бедлам;16
Ты, фея, посещавшая гостиную,
Где Сатане сдалась за ночь единую,
Скажите, вас в расцвете юных дней
Хоть раз не искушал ли Асмодей?
Знать, он внушил вам новые идеи,
Как повернуть пленительнее шею,
Зажечь огонь в сияющих глазах,
Румянец жаркий вызвать на щеках
И грудь свою наполнить вожделением
Кто совладает с этим искушением?
О вы, что никогда не размышляли
О том, какой должна быть суть морали,
Вы, что мечтаньям сладким не измените,
Не дешево ли вы красавиц цените?
Разгорячась под ласковой рукою
На талии иль ниже (где - я скрою),
Каким восторгом в деве разлита
Нескромного пожатья теплота!
В горенье страсти дева очень хочет
Пожать ту руку, что ее щекочет,
Взглянуть в глаза, которые горят
Ответом на ее горящий взгляд,
Приблизить губы к тем губам, к которым
Она уже давно тянулась взором.
И коль ее ты любишь, будь смелей
И, как она к тебе, приникни к ней.
Рассудок в ней угас, и угасает
Всё, что тебе отдаться ей мешает.
Прелестный Вальс! Тебе ль хулу терпеть?
Ведь цель моих стихов - тебя воспеть.
О Терпсихора! Ведь на каждом бале
Моя жена танцует Вальс - а дале
И наши дочки будут танцевать.
А сын мой (стоп! да что тут выяснять?
Чай, наше древо генеалогическое
В нем воспитает резвость байроническую)
И пустит корни Вальс в семье моей
И средь потомков всех его друзей.
I М. С. Кургинян. Джордж Байрон. М., 1958, с. 49.
II R. H. Gronow. Recollections. London, 1860, p. 32-33.
1 Без вооружения, без доспехов (фр.).
2 Хаунсло - пригород Лондона, где было много аристократических дворцов, в которых часто устраивались балы. Уэлсли - Артур Уэлсли (1769-1852), впоследствии (с 1814 г.
1 2 3