В любое время, — повторил он.
Макаров улыбнулся и взглянул на часы.
— Так что, и даже теперь можно? — спросил он, подыгрывая старику.
— Конечно, — сказал портье, не приняв шутливого тона, очень серьёзно и, повернувшись кругом, молча пошёл к стойке. — У вас тридцать седьмой? — повторил он вопрос, который уже задавал Макарову незадолго до этого, наклонившись над стойкой и просунув руку в окошко.
— Да.
Через несколько мгновений портье протянул Алексею, подошедшему вслед за ним к стойке администратора, сразу два ключа. На прозрачном кружке, прикреплённом к одному из них, был изображён номер тридцать семь, а на аналогичном кружочке другого ключа — буква А.
Алексей удивлённо посмотрел на старика
— Это ключ от комнаты администратора гостиницы, — ответил на его немой вопрос портье, — видите, вон там, за стойкой, дверь?.. Там есть телефон с прямым выходом на междугородную.
— Спасибо, — поблагодарил Макаров и прошёл за стойку. Спать ему больше не хотелось: полковник Воронцов не стал бы передавать ему через администрацию гостиницы свой домашний телефон (который, кстати, Алексей помнил наизусть), если бы у него не было важных новостей. Чрезвычайно важных для него, Алексея.
41
Несмотря на даже не ночной, а уже предутренний час, который наступил, когда в далёкой Москве, в квартире полковника, на Стромынке, прозвенел звонок, Воронцов ответил очень быстро. Голос начальника отдела был бодрым, без каких-либо признаков того, что человек только встал с постели. Алексея это не удивило: он просто не знал полковника другим.
— Алексей, у меня важные новости, — сказал Воронцов после обычного обмена приветствиями. — Никак не мог застать тебя на месте, потому решился прибегнуть к услугам администрации гостиницы… Я не смешал твоих планов?
— Нет, — ответил Макаров.
— Хорошо, тогда сразу к делу. Главная новость касается курортной подруги Гостенина. Впрочем, вся информация взаимосвязана. Но начнём, пожалуй, с Элины. Вчера она сообщила нашему сотруднику, что и в самом деле в прошлом году, в августе, приобрела в Янтарном ожерелье из янтаря в оправе из золота высокой пробы.
— Приобрела? — уточнил Макаров, с удовлетворением припоминая то, о чем узнал не давно в фотомастерской.
— Да, именно приобрела, — подтвердил Воронцов. — Она отдала за вещь три тысячи двести долларов, потому что украшения подобного качества — женщина справлялась в местном ювелирном магазине — действительно стоят таких, если не больших, денег. Одна ко затем с ней случилась очень большая неприятность: на границе с Литвой поезд проверяли таможенники и, видимо, получив от кого-то сигнал о провозе без специального разрешения через границу столь дорогой вещи, потребовали, чтобы она отдала им ожерелье. Составили протокол изъятия, проинформировали, куда она сможет обратиться, если пожелает, с претензиями и, как говорится, пишите письма!
— И что она? — заинтересовался Алексей. — Писала туда, куда они ей сказали, выясняла?
— Конечно, не писала, даже не думала этого делать.
— Почему? Это же три тысячи долларов!.. Даже для такого большого военачальника, как её муж, думаю, это — потеря, — удивился Макаров. — Она же не знала, что вещь не подлежит вывозу без разрешения… Хотя бы того человека, который продал ей ожерелье, найти, деньги вернуть, если получится.
— Ну, слишком много вопросов и предложений… Интересно другое: почему тот, кто продал ей музейное — так ты говорил в прошлый раз? — ожерелье, не предупредил о возможных осложнениях на границе?.. Или боялся, что она его в этом случае не купит?
— Или он сам связан с таможенниками и ожидал, что вещь все равно непременно вернётся к нему, — сказал Макаров, припоминая разговор, который подслушал в фотомастерской. — И все-таки, почему Элина не обратилась никуда с претензиями, как вы думаете?
— Разве ты не догадался? — усмехнулся Воронцов. — Ты же только что высказал предположение, которое подразумевает ответ… Ей предъявили документ, что это ожерелье украдено из музея города Янтарный и числится в розыске… Чего молчишь?
— Здорово, просто здорово придумано, — искренне восхитился Алексей. — Интересно, сколько раз они такие дела проворачивали? Сколько раз в год? Или в месяц?
— А вот с этим, мне кажется, пока не стоит торопиться, — заметил полковник. — Нас с тобой интересует главным образом не это, нам важно знать, как все эти интересные дела связаны с гибелью Паши Гостенина.
— А вы думаете, связаны?
— Похоже, да. Видишь ли, наш товарищ нашёл подход к Элине, сумел разговорить её. Она призналась, что ожерелье ей сначала предложил, а потом и помог купить Иваненко. Он вёл по этому поводу все переговоры с местными, а она — во всяком случае, так она утверждает, — даже когда её фотографировали, не знала, что вещь музейная.
— Как это так?
— Говорит, с фотографом разговаривал Павел, а после он и уговорил её сходить в ателье (при слове «ателье» Макаров невольно улыбнулся, вспомнив фотостудию пляжного фотографа) и сфотографироваться.
— Но вы же сказали, что купить ожерелье ей предложил Красавчик?
— Да, совершенно верно. Фотографироваться её водил Павел — ведь именно он ухаживал за ней, — а затем Красавчик, увидев снимок, намекнул, что вещь, хотя и очень дорого, можно купить… С деталями их отношений нужно ещё разбираться — Элина тоже могла кое о чем умолчать, но главное, имеет место связь между ожерельем, Красавчиком, Пашей и Элиной, и связь эта вполне могла в дальнейшем послужить причиной гибели Гостенина.
— Согласен. Непонятно только, как женщина могла довериться такому фрукту, как Красавчик? — спросил Алексей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86