— Тогда, — сказал полковник, отступая чуть в сторону от пристроившейся к Макарову женщины и давая им дорогу, — начнём, если позволите. Лариса Тимофеевна, изложите нам свою точку зрения на все случившееся, а мы с Алексеем, если понадобится, зададим несколько вопросов.
— Точка зрения моя неизменна и вам, Анатолий Фёдорович, уже известна, — капризно и нервно возразила Женщина. — Суть её в том, что Павлик не мог погибнуть так беспричинно — просто напиться, полезть в море и утонуть!.. Он действительно любил иногда выпить, погулять, но не до такой же степени!..
— До какой степени? — с иронией прервал её Воронцов, так как тётушка явно собиралась приукрасить облик любимого племянника.
— Ну, хотя бы до такой, чтобы полезть в море, особенно при волнении в пять баллов…
— А почему вы в этом уверены? — не отступался полковник. — Вы, наверное, по себе судите, но ведь у мужчин и женщин совершенно разные взгляды на степень риска. Все мы в молодости совершали или способны совершить… — он попытался развить свою мысль, но расстроенная дама перебила его, внезапно отцепившись от Алексея и скрестив руки на груди, словно приготовившись к бою!
— Глупости, — воскликнула она, — глупости, Анатолий Фёдорович, все глупости… Вы не знали Павлика и не имеете права. Он бы никогда… Вам… — она захлёбывалась словами, и Алексей стал уже подумывать, что дело действительно не стоит и выеденного яйца, когда неожиданно раздался короткий ироничный смешок того, о чьём присутствии уже успели забыть.
— Все это туфта, — послышался спокойный, насмешливый голос безмолвного до сих пор человека в потрёпанных джинсах. Все — и рассерженная, расстроенная дама, и Воронцов, и Макаров — разом повернулись к длинноволосому парню. Тот, словно сделав им одолжение, лениво пояснил: — Пашка не умел плавать и поэтому не полез бы в море. — Своим коротким сообщением парень прервал возмущённо-патетические воспоминания женщины, не относящиеся к сути дела.
Высказавшись, приятель покойного замолчал и, вытащив сигарету, щёлкнул зажигалкой. Возникла небольшая пауза, и Макаров перевёл взгляд с равнодушной физиономии немногословного молодого человека на женщину. Казалось, что строгая дама не потерпит такого пренебрежительного к себе отношения и сделает замечание молодому грубияну, оборвавшему её речь. Но, к своему удивлению, он обнаружил на лице женщины лишь заинтересованность — явную дружескую заинтересованность и даже уважение к столь небрежно державшему себя с ней парню.
— Ах, — произнесла она даже немного виновато, обращаясь к Макарову, — я забыла вам, Алексей, представить моего спутника. Это друг Павлика, Дима Лушненко, они ещё со школы были друзьями…
— С детского сада, — усмехнулся парень.
— Да, с детского сада, — прежним виноватым тоном подтвердила женщина, словно извиняясь перед молодым человеком за свою забывчивость. — Да, Дима прав, — поспешно добавила она, — Павлик действительно не умел плавать…
— И не просто не умел, — небрежно-нахально усмехнулся Лушненко, выпустив целое облако сизого дыма изо рта, — он вообще боялся воды, даже у берега редко купался… Только, знаете, в бассейне или в сауне — в общем, где наверняка известно, что мелко; да если ещё.. — он снова усмехнулся, — …с девчонками, голышом.
— Да что ты? — преувеличенно радостно откликнулся Воронцов. — С девочками и я бы не отказался. — По тону Макаров понял, что полковнику не нравится манера длинноволосого нахала разговаривать.
Иронию в голосе Анатолия Фёдоровича уловила и женщина. Ей стало неудобно — благодаря стараниям её спутника сама она в ходе разговора представала в каком-то по меньшей мере двусмысленном виде, а расследование, о котором она ходатайствовала, все яснее виделось совершенно бессмысленным в силу особенностей характера покойного Павла, раскрываемых его циничным приятелем.
— Дим, зачем ты так? — сделала она робкое замечание продолжавшему спокойно покуривать, немного исподлобья глядя на всех, парню. — Это же не относится к делу… Паши нет, зачем же говорить о некоторых его…
— А к чему это относится, к телу? — не собираясь, очевидно, менять привычного насмешливого тона, тут же передразнил тот. — Пашка был, какой был, и нечего его теперь приукрашивать. Если с девками побаловаться любил — так это ж естественно и для здоровья полезно, — он усмехнулся, с явным удовольствием наблюдая, как щеки женщины заливает румянец. — И водочку любил, а воды боялся — так это ж тоже его природа, так чего же стыдиться, а?
— Ну и кричать об этом на каждом углу не слишком красиво, — оборвал юнца Воронцов, — хотя бы из уважения к женщинам и старшим…
Макаров увидел, что полковнику явно хочется приструнить наглеца. Из некоторого личного опыта он знал, что это бесполезно — парень хамил не из-за какой-то умышленной зловредности, дело было в специфическом стиле общения, принятом среди большинства молодых людей. Как бы подтверждая его мысли, парень откинул со лба волосы и презрительно посмотрел на Воронцова: ты-то, мол, чего выступаешь?
— Послушай-ка, Дима, а Павел в этот пансионат когда-нибудь раньше ездил? — спокойно спросил Алексей, словно не заметив назревающего конфликта. На самом деле он обращался одновременно и к приятелю, и к тётке погибшего.
— В прошлом году был, — опередив уже открывшую для ответа рот даму, бесцеремонно отрезал абсолютно не соблюдавший правил хорошего тона молодой человек.
Полковник оценил удачный ход Макарова.
— Лариса Тимофеевна… — обратился он к женщине, наконец решив, что будет гораздо удобнее вести разговор, если они разделят всю компанию надвое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86