Нынешние средства массовой информации, столь падкие на сенсацию, не пощадили бы ни того ни другого. Лишая индивидуальности тех, кто работал с настоящим вдохновением, средства массовой информации послевоенного времени накинули покров заурядности на многих занимавших этот пост. Вот Коллинридж. Он обязан своим избранием умению держаться перед телекамерами, говорить о том, насколько поверхностной стала современная политика. В добрые старые времена политические деятели сами устанавливали правила, а не втискивались в их рамки, устанавливаемые ныне средствами массовой информации.Возвращение политического секретаря прервало его размышления.— Извините, что заставили вас ждать, Главный Кнут. Он уже готов принять вас.Когда Урхарт вошел в комнату, традиционно используемую в последнее время всеми премьер-министрами в качестве рабочего кабинета, он заметил следы полутора часов работы, хотя и спешно устраняемые: на столе еще остались бумажки с записями и пометками, в корзине для мусора покоилась пустая бутылка из-под «Кларета», на подоконнике затаились тарелки с объедками и увядшими листочками салата. Справа от премьер-министра сидел председатель партии; перед ним по зеленому кожаному полю стола были разложены исписанные листки, рядом громоздилась гора папок с анкетами и биографиями членов парламента, доставленных из партийного архива.Урхарт придвинул к столу кресло и устроился перед премьер-министром и председателем, чьи силуэты вырисовывались на фоне освещенного солнцем окна, выходящего на плац-парад конной полиции. Зажмурившись от слепящих солнечных лучей, он открыл на коленях свою папку с бумагами и приготовился слушать.Без лишних церемоний Коллинридж приступил прямо к делу:— Френсис, я ознакомился с некоторыми вашими мыслями по поводу возможных перемен в расстановке руководящих кадров. Такие предложения — а вы их, несомненно, тщательно продумали — заставили и меня поразмышлять. Вы предложили… как бы это правильно назвать?,, радикальную перетасовку с введением в состав кабинета шести новых членов и основательным перераспределением портфелей среди остальных членов кабинета. Снажите, чем вызвано ваше желание произвести эти перестановки на столь широкой основе и чего вы предполагаете этим достигнуть?Вопросы были для Урхарта полной неожиданностью. Он, конечно, был готов к тому, что не все из его кандидатур будут безоговорочно приняты, что некоторые придется отстаивать, но сейчас речь шла совсем о другом — он должен разъяснить свой стратегический замысел прежде, чем у него будет шанс понять настроение самого премьер-министра! Урхарт прекрасно знал, чем может обернуться Главному Кнуту неспособность правильно угадать мысли премьер-министра. Не было ли это заранее подстроенной ловушкой?Он попытался вглядеться в лицо премьер-министра, но ему мешали слепящие потоки света из-за его спины. Какая досада, что он изложил свои предложения на бумаге, вместо того чтобы оговорить их в беседе.— Это, конечно, только предложения, я бы даже сказал, своего рода приблизительное предположение о том, что вы могли бы сделать. Мне представляется так: если вы произведете больше перемещений, то дадите понять, что правительство в твердых руках и что вы ожидаете от министров нового мышления и новых идей. Естественно, это еще и возможность проводить на отдых нескольких наших пожилых коллег. Как это ни печально, но правительству необходима свежая кровь — нужно ввести в него наиболее перспективных парламентских заместителей министров.Черт возьми, спохватился он, как можно было спороть такую глупость насчет пожилых и молодых в присутствии старого хрена Уильямса, сидящего по правую руну от премьер-министра! На тебе, так опростоволоситься! Коллинридж никогда не производил впечатления человека с твердым характером, который любит принимать решения, и Урхарт был убежден, что если не все, то, по крайней мере, большинство его предложений будут рассмотрены положительно. Те, статус ноторых он предлагал повысить, все были талантливы, этого никто не сможет отрицать. Он также надеялся, что никто не заметит и другого: большинство из них ему чем-нибудь обязаны. В основном это были люди, которым он помог избежать неприятностей, чьи слабости он знал наперечет, ному он поспособствовал замять скандальные истории, о ноторых не должны знать ни их избиратели, ни их жены,Уильямс смотрел на него своими старыми, хитрыми глазами. Знает ли он? Разгадал ли? В комнате стояла тишина, было слышно, как премьер-министр постунивал карандашом по столу — он был в затруднительном положении, не зная, как следует отнестись к аргументам Урхарта.— Все это очень интересно, Френсис, и я в основном согласен с вами, — сказал как онец Коллинридж. — Мы как раз обсуждали с Тедди эту проблему. Да, несомненно, нужно привлекать таланты нового поколения, находить новые импульсы, продвигая новых людей на новые посты. Многие из ваших предложений о переменах на нижних министерских уровнях я нахожу весьма убедительными.— Но это не те посты, которые играют роль, — тихо пробормотал Урхарт.— Дело в том, что слишком большие изменения на высших постах могут оказаться разрушительными. Большинству министров кабинета требуется целый год, чтобы войти в курс дела в новом департаменте и почувствовать почву под ногами, а год — слишном большой срок. Мы не можем находиться так долго у власти, не показывая при этом нинаких признаков прогресса. Тедди считает, что вместо содействия в выполнении нашей новой программы деятельности эти изменения в составе кабинета приведут к ее задержке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19