, которого знает как Филиппа Эллиса. К моему большому сожалению, Ян все больше с ним сближается. Они играют в теннис раз в неделю, в то время, когда я встречаюсь с Джо в «Парагоне». Я думаю, М. делает это специально, чтобы наказать меня за встречи с Джо: когда я сказала М., что буду и дальше с ним встречаться, нравится это ему или нет, он тут же в моем присутствии позвонил Яну и предложил ему играть по вторникам в теннис. С тех пор это вошло у них в привычку.— Филипп пригласил меня сегодня к себе на ужин, вот почему я опоздал. Ты ведь получила мое сообщение?Меня охватывает беспокойство. Взяв пульт дистанционного управления, я выключаю телевизор.— Так ты ужинал у него дома?Откинувшись на кушетку, Ян блаженно закрывает глаза.— Он живет всего в нескольких кварталах отсюда, по Монтгомери и направо. У него красивый дом.— Я думаю, тебе лучше держаться от него подальше. Он большой чудак. — В моем голосе слышится тревога.Открыв глаза, Ян как-то странно смотрит на меня.— Ничуть, — говорит он. — И потом — если ты отказываешься с нами где-либо встречаться, то откуда тебе знать, чудак он или нет?Я пожимаю плечами:— Просто он не вызывает у меня восторга. Не забудь, я ведь брала у него интервью. Весьма сомнительный тип, ему нельзя доверять.Ян выпрямляется.— Это не так, Нора. Не знаю, чем Филипп тебе не угодил, но он мой друг. Разве плохо иметь друга, с которым можно поговорить?— У тебя много друзей.— Да, и с большинством мы говорим о работе, о спорте, о том, что происходит в мире, — обо всем, кроме наших подлинных чувств. Филипп не боится говорить о деликатных вещах. У нас много общего.Я настораживаюсь:— И о чем, интересно, вы с ним говорили? Ян долго молчит и наконец отвечает:— Обо всем. О спорте, о работе, конечно, тоже, но еще и о других вещах. О женщинах вообще и о тебе в частности.— Обо мне? — Я внезапно успокаиваюсь. — Вы говорили обо мне?— Нора! — начинает Ян, потом замолкает и качает головой. Поразмыслив, он неуверенно продолжает: — Иногда мне кажется, что я схожу с ума. Ты подолгу не разговариваешь со мной. У нас есть проблемы, но ты стараешься не упоминать о них. Мне нужно с кем-то поделиться, вот я и говорю с Филиппом.Теперь я в бешенстве и не верю своим ушам.— Ты обсуждал меня с ним? Обсуждал наши проблемы? — Мои слова звучат как обвинения, а не как вопросы. — Как ты мог! Ты даже не спросил моего разрешения!— Не уверен, что оно мне нужно. — В голосе Яна слышится сарказм.— Послушай, то, что происходит между нами, никого больше не касается — неужели ты этого не понимаешь!— Между нами не так-то много и происходит, верно? В этом как раз состоит часть проблемы.Судя по всему, Ян имеет в виду, что теперь мы редко занимаемся сексом. Вся та некогда огромная страсть, которую я питала к нему, куда-то исчезла. После процедур с М. я ничего не могла предложить ему, кроме чувства вины. К тому же возникла проблема с рубцами — чтобы красные полосы на ягодицах исчезли, требуется время. Когда они хорошо видны, я раздеваюсь в темноте, не позволяя Яну касаться меня. Это его смущает, а мой отказ обсуждать эту тему смущает еще больше. Он наверняка считает, что я становлюсь фригидной, а если так, то ему следует вести себя как-то по-другому. Это правда — по отношению к нему я сейчас действительно почти совершенно фригидна.— Тебе больше не хочется заниматься любовью, — говорит Ян. — Ты совсем мне не отвечаешь.— И ты все это ему выложил? — Мое лицо краснеет от гнева. — Господи! Ты ему об этом говорил?— А с кем еще я должен об этом говорить? — Он вздыхает.— Ни с кем! — почти выкрикиваю я и, выбежав из комнаты, отправляюсь на кухню. Ян следует за мной.— Замечательно! — Кажется, он тоже разозлился. — Ты встаешь и уходишь. Таков твой ответ на все.— Оставь меня в покое. Пожалуйста, оставь меня в покое. Ян встает передо мной, на его лице написана решимость. —Нет!— Нет? Надеюсь, ты не забыл — это мой дом, и я не хочу, чтобы ты в нем оставался.— Не делай этого, Нора, не надо. — В словах Яна я чувствую предупреждение. Пожалуй, мне и правда не следует заходить слишком далеко.Я вижу, как лицо его багровеет от гнева, и не знаю, что предпринять. Мы молча смотрим друг на друга. Наконец Ян делает глубокий вдох и кладет руки мне на плечи.— Успокойся, — тихо говорит он. — Ты просто сказала не подумав, со злости.Он не ошибся: я действительно злюсь и все же не хочу, чтобы он уходил, не хочу, чтобы это так кончилось. Конечно, Ян не идеален, временами он может быть чересчур ревнивым, и хотя мне не нравится его сближение с М., но сердцем я понимаю, что он хороший человек. Я прижимаюсь лицом к его груди и чувствую, как уходит гнев. Меня охватывает чувство благодарности Яну за его сдержанность, за то, что он дал мне еще один шанс.— Прости, — тихо говорю я. Он обнимает меня, и мы долго стоим, не выпуская друг друга из объятий.— Я люблю тебя, Нора, — после минуты молчания раздается голос Яна, — и говорил с Филиппом только потому, что мне нужно было кому-то довериться. Мне невмоготу больше терпеть то, что происходит между нами. Наши отношения должны стать лучше. Если бы ты рассказала, что происходит, я бы не выворачивался наизнанку перед посторонним человеком. Я больше так не могу. Ты должна со мной поговорить.Я согласно киваю, потому что тоже понимаю — дольше это продолжаться не может. Так или иначе скоро все разрешится.Ночью мы лежим в постели, накрытые лишь тонкой белой простыней, и молчим.— Я хочу воды, — наконец говорит Ян. — Ты тоже?Я киваю, и, он, встав, надевает трусы, а потом выходит из комнаты. Я слышу, как Ян возится на кухне: вот он включает свет, открывает крышку шкафа, наливает воду.Повернувшись, я натягиваю на себя простыню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111