– мелькнула спасительная мысль. – Вдруг это Илюхина игрушка? Сунул мне в сумку шутки ради?» Но она тут же приказала себе не обманываться. Если игрушки дошли до такого технического совершенства, значит, детям скоро станет доступно ядерное оружие. «Да и племянник изрядный жмот, сроду никаких подарков мне не делал! И уж во всяком случае, вылез бы из кухни посмотреть, как „тетя Аля“ испугалась… А он спокойно ел».
Мимо проходила одна электричка за другой, а она никак не могла решить: в какую сторону ехать? Домой? Принять ванну, посмотреть вечерние новости, лечь спать? Попробовать хотя бы на ночь отключиться от сумбурных мыслей и тревог этого долгого дня? Или отправиться на квартиру к сестре? А вдруг они все уже там – и Марина, и Василий, и отец?
Алина выбрала второе.
Но застала дома одного Василия. Он отпер торопливо, чуть ли не сразу после того, как она нажала на кнопку звонка. Но, увидев ее, сразу погас. Она немедленно поняла – Марина не вернулась. Это ее он ждал с таким нетерпением, это ей он так… Да, обрадовался.
– Можно? – спросила она, выразительно поправляя на плече ремень сумки.
Но этот жест не произвел на свояка ни малейшего впечатления. Он чуть отступил, пропустив ее в квартиру, и выглянул на лестницу, будто ожидая увидеть там кого-то еще.
– Папа здесь? – спросила она, заглядывая в кухню. На плите стоял чайник, рядом в чугунной сковородке под крышкой постреливало масло. Василий явно собирался поужинать.
– Он дома, я его только что завез, – хмуро бросил тот, прикрывая входную дверь.
– А, значит, мы разминулись. Я тоже там была. – И, встретив его взгляд, Алина отрывисто спросила:
– Ну и как?
– Ничего.
Видя, как он зол и измучен, она почти жалела его. И в то же время радовалась за сестру – объявись та сейчас, трепки просто не избежать.
– И собаки тоже нет? – глуповато уточнила она. Василий тяжело на нее взглянул, будто не сомневался – свояченица над ним насмехается. Алина сразу осеклась:
– Прости, только я… Никак не пойму, куда она поехала с собакой. Ей бы, конечно, надо в больницу, но Дольфик…
– А отец говорит – когда она в субботу привезла с дачи детей, выглядела совершенно нормально, – оборвал Василий ее извинения.
– Папа? Ты что – все ему сказал?
– А надо было молчать?
«Ну все, значит, теперь и мама знает, что Маринку пытались задушить… Что же там сейчас делается! Допрашивают детей. А те? Маринка уверяет, что, когда на нее напали, дети ничего не поняли, а она не хотела их пугать. Да еще выяснилось, что я все знала и целый день молчала… Как я теперь туда покажусь?»
– Незачем было говорить про нападение, – бросила она. – Они испугаются, а сделать все равно ничего не смогут.
– Будут лучше ее искать, – так же отрывисто ответил он.
– Они?! Где же они будут искать?!
– А мало ли! Откуда я знаю, вдруг вы все сговорились!
В его голосе неожиданно прозвучала надрывная истерическая нотка. Он снял крышку со сковороды и отпрянул – оттуда яростно взлетели масляные брызги. Алина тоже отскочила, хотя стояла у двери. Блинчики, которые пытался разогреть Василий, были безнадежно сожжены – кухню наполнил горький голубой дым.
– Это из-за тебя! – рявкнул он, пытаясь отодрать пригоревшие блинчики лопаткой.
– Ну конечно, – бросила Алина. – И вообще, я во всем виновата. И все мы сговорились и спрятали Маринку у нас в подвале. С Дольфиком на пару. А папа ездил с тобою весь вечер для отвода глаз. Куда это вы ездили, кстати?
Василий наконец сообразил выключить газ под сковородкой. Крышка с лязгом легла обратно, он распахнул холодильник… Конечно, там было пусто – летом в квартире практически не жили, все продукты отвозились на дачу.
– Не понимаю, – сквозь зубы бросил он. – Если она решила уйти – неужели нельзя было сказать по-человечески?
– Кому – тебе? Я спросила: где вы ее искали?
– Везде! Всю вашу родню объездили!
– А твою?
– Своей я сам занимался… – Он злился все больше – вероятно, от голода. – Вот только не изображай, что это для тебя новость! Она где-то еще! У какой-нибудь твоей подружки, а может, вообще у тебя!
Алина прижала к бедру сумку – вспомнила, из-за чего, собственно, приехала.
– Кстати, ты же мог проверить, у меня она или нет, – дружелюбно напомнила она. – Моя сумка весь день была у тебя в машине. А там – ключи.
– Я в твоей сумке не рылся, – оскорбление заявил он. – Вообще, как ты со мной разговариваешь? Ты кем меня считаешь? Это тебе Маринка наговорила? Понятно… Теперь все понятно!
– Не рылся? – удивилась Алина, извлекая из сумки пистолет. – А это откуда?
Она держала его неловко и осторожно, так как не знала, заряжен он или нет. Кроме того, ей смутно вспоминалось что-то насчет предохранителя – если он снят, эта штука может выстрелить и сама… Или не может? Во всяком случае, пока пистолет вел себя очень мило и своей агрессивности никак не проявлял.
Василий замер. Его взгляд неожиданно стал серьезным и спокойным. Он смотрел на пистолет в ее руке и – это было совершенно ясно – тоже видел, что эта штука настоящая.
– Это у тебя откуда? – осторожно, будто ненормальную, спросил он.
– Да от тебя, я думаю. Они же сами собой не родятся, верно?
– Первый раз вижу. – Он смотрел на оружие как зачарованный. – Ей-богу… Аля, ты бы его так не держала, все-таки может выстрелить… У тебя палец на спусковом крючке…
Она испугалась – то ли того, что он сказал про палец, то ли неожиданно ласкового обращения. Переложила пистолет в другую руку. Он был тяжелый – правая рука даже затекла, пока Алина держала его на весу.
– Мне просто было так удобней, – пояснила она. – Я даже не знаю, куда жать. Так скажешь – это не твой подарочек?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18