Покажите-ка, и приподняла одеяло. Даже в этом полумраке имеющий глаз
а увидел бы набрякший кровью матрас и черную, с воспаленными краями, дырк
у раны. Повязка ослабела. Жена доктора осторожно опустила одеяло, потом л
егко и быстро коснулась ладонью лба. Кожа была суха и горяча. Снова измени
лся свет: это отодвинулись застившие его облака. Она подошла к своей койк
е, но больше уже не ложилась. Поглядела на мужа, что-то бормочущего во сне, н
а очертания фигур под серыми одеялами, на грязные стены, на пустые, ожидаю
щие кровати и бестрепетно пожелала себе тоже ослепнуть, чтобы сквозь зри
мую оболочку вещей проникать внутрь, в сердцевину, в их блистательную и н
епоправимую слепоту.
Внезапно откуда-то снаружи, скорей всего из вестибюля, разделяющего два
крыла здания, донесся яростный гул голосов, выкрикивавших: Пошли вон, пош
ли вон. Убирайтесь. Выметайтесь. Вам здесь нельзя. Выполняйте приказ. Гул н
арастал и вдруг ослабел, с грохотом захлопнулась дверь, и теперь слышали
сь только горестные рыдания и тот характерный звук, какой бывает, когда к
то-нибудь споткнется и рухнет со всего маху. В палате все уже проснулись.
Повернули головы к дверям, и совершенно необязательно быть зрячим, чтобы
понять Ц шум этот производят, входя в карантин, новоприбывшие слепцы. Же
на доктора поднялась, собираясь по своей воле и охоте подойти к ним, встре
тить, сказать доброе слово, провести их до коек, растолковывая: Вот эта сед
ьмая слева, эта Ц четвертая справа, не перепутайте, да, нас здесь шестеро,
да, вчера, да, первыми, да какая разница, кого как зовут, один ограбленный, др
угой грабитель, еще таинственная девушка в темных очках, которая глазным
и капельками лечит конъюнктивит, откуда я знаю, что она в темных очках, ну,
как откуда, мой муж Ц глазной врач, она была у него на приеме, да, он тоже зд
есь, ваша правда, это никого не минует, и еще косоглазый мальчик. Но не двин
улась с места, только сказала мужу: Прибыли. Доктор слез с кровати, жена по
могла ему натянуть брюки, хотя можно было бы и не делать этого, все равно н
икто не видит, и в эту минуту стали входить слепые, пятеро Ц трое мужчин и
две женщины. Доктор сказал громко: Не волнуйтесь, не спешите, места всем хв
атит, нас здесь шестеро, а вас сколько. Они не знали, сколько их: разумеется,
когда их выволакивали из левого крыла в вестибюль, они соприкасались, а и
ногда и сталкивались друг с другом, но сколько их, не знали. И вещей у них с с
обой не было. Когда утром они проснулись слепыми и принялись плакать и жа
ловаться, соседи тут же безжалостно прогнали их прочь, не дав даже попрощ
аться с теми друзьями или родными, кто был с ними. Сказала жена доктора: Лу
чше всего будет, если вы, как в армии, рассчитаетесь по порядку номеров. От
оропелые слепцы замялись, но кому-то ведь надо было начать и двое мужчин,
откликнувшись, как это бывает разом, тотчас осеклись, и тогда произнес тр
етий: Первый, и помолчал, словно хотел назвать свое имя, но вместо этого ск
азал: Я сотрудник полиции, а жена доктора подумала: Он не сказал, как его зо
вут и значит, тоже понял, что это теперь не важно. Второй, представился вто
рой и по примеру первого добавил: Таксист. Третий, сказал третий, в аптеке
работаю. Потом женский голос произнес: Четвертая, горничная в отеле. И нак
онец: Пятая, служу в конторе. Это моя жена, моя жена, вскричал самый первый с
лепец, где ты, скажи мне, где ты, откликнись. Я здесь, здесь, заплакала та и ша
ткой поступью двинулась по проходу, обеими руками выгребая в молочной пу
чине, заполнявшей ее выпученные глаза. Муж куда уверенней, чем она, пошел н
австречу, шепча как молитву: Где ты, где ты. Руки их встретились, в следующу
ю секунду они уже обнялись, прильнули друг к другу, став и в самом деле пло
тью единой, тянулись с поцелуями, иногда промахиваясь, ибо не знали, где ще
ки, где глаза, где рот. Жена доктора вцепилась в него, зарыдала, словно тоже
истосковалась в разлуке, но сказала так: Какое несчастье обрушилось на н
ас на всех. Тут раздался голос косоглазого мальчика, спрашивавшего: Моя м
ама тоже здесь. Присев к нему на кровать, прошептала девушка в темных очка
х: Она скоро придет, не волнуйся, придет обязательно.
Истинный дом Ц это место, где человек ночует, и потому не следует удивлят
ься, что перво-наперво озаботились новоприбывшие выбором койки, как пос
тупали они, впрочем, и в иных палатах или, скажем, чертогах в те времена, ког
да еще были зрячими. Насчет жены первого, самого первого слепца сомнений
не возникало: ее законное и естественное место Ц рядом с мужем, на семнад
цатой койке, которую пустующая восемнадцатая отделяла, как пробел, от де
вушки в темных очках. Ничего нет удивительного и в том, что все жмутся друг
к другу как можно плотнее, руководствуясь давним ли родством, неожиданн
о ли обнаружившейся близостью, как, например, у помощника провизора, кото
рый отпустил девушке в темных очках глазные капли, или у таксиста, которы
й доставил первого слепца к врачу, или у того, кто представился полицейск
им, а в свое время обнаружил на улице слепого вора, плакавшего навзрыд, как
потерявшийся ребенок, что же касается горничной в отеле, то это именно он
а первой вбежала в номер, где исходила криком девушка в темных очках. Тем н
е менее не все эти вдруг выявившиеся узы близости и родства будут оглаше
ны, явлены, зримы и ведомы Ц то ли потому, что не всегда представится для э
того случай, то ли в силу слабости, извините за неуклюжий оборот, воображе
ния, оказывающегося признать само их существование, то ли из соображений
простого такта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108