Бездействовать в такой ситуации она не могла.
Желая привлечь к себе внимание Конора, она отдернула занавеску и замахала руками. Как на грех, это заметил Барри. Он оживился и, помахав рукой в ответ, послал ей воздушный поцелуй. А для пущей выразительности потер ладонью свое причинное место, выпирающее в штанине. Бугор в его ширинке был настолько велик, что Джессику чуть было не стошнило. Фу, какая гадость, пошлость и мерзость! Нет уж, этому недоумку не дождаться от нее взаимной симпатии.
Она подала ему знак не приближаться к ее дому, сглотнула ком, подступивший к горлу, и послала негодяю воздушный поцелуй. Он радостно кивнул, намекая, что все понял. Она с облегчением вздохнула и обтерла вспотевшие ладони о шорты. По коже у нее пробежали мурашки.
Барри докурил сигарету, затушил каблуком бычок и вернулся в дом. Однако Конора на прежнем месте Джессика не обнаружила. Куда же он подевался? Она нахмурилась.
— Ну, теперь ты, надеюсь, поняла, почему я не отпустил тебя утром на пробежку? — раздался его голос у нее за спиной. — Не хватало только, чтобы в парке ты столкнулась с Барри. Представляю, как обрадовался бы он этой встрече!
Конор грубо схватил ее за плечи и встряхнул. Она обмякла, чувствуя свою вину. Дрожь быстро распространялась от предплечий к животу и породила вибрацию в заветном бутончике. С трудом сдерживая вожделение, она спросила:
— Это был мэр? Где он? Ушел?
— Да. Предварительно отдав Труди какие-то брошюры. По-моему, он проводит агитационную кампанию. Не исключено, однако, что под видом информационных материалов он передал ей указания относительно следующего ограбления. Ведь Труди вполне может быть участницей этого спектакля, хотя и прикидывается простушкой.
Их разговор прервала настойчивая трель дверного звонка.
— Это, наверное, мэр, — прошептал Конор и привлек Джессику к себе. — Нельзя, чтобы он увидел нас здесь, ему известно, кто мы такие на самом деле. Открывать ему дверь мы не станем!
Звонок снова пронзительно заверещал, и Конор поцеловал Джессику в губы. Растаяв окончательно в его объятиях, она прильнула к нему, изнемогая от страсти. Его явственная эрекция свидетельствовала, что и он охвачен вожделением. Им обоим срочно требовалась разрядка. Конор сжал руками груди Джессики и стал теребить набухшие соски. Она охнула и выпалила:
— Я хочу тебя! Возьми же меня скорее!
Он стянул с нее через голову майку. Все тело ее пылало, глаза подернулись поволокой, она шумно и часто дышала. Конор припал губами к соску и стал его жадно сосать. Все завертелось у нее перед глазами, она вцепилась руками ему в плечи. Он раздвинул ей коленом ноги, она присела и начала тереться о колено промежностью, тихонько повизгивая и мотая головой. Внезапно Конор отпрянул.
— Умоляю, продолжай! — с мольбой простонала она. — Я уже на грани… — У нее перехватило горло от негодования: как он посмел оттолкнуть ее за мгновение до желанного облегчения! Это слишком жестоко и нечестно, нельзя быть таким холодным эгоистом.
— Успокойся, — сказал Конор, — мне просто нужно перевести дух. Сейчас продолжим…
Он шутливо укусил ее за мочку уха и просунул в раковину язык. Джессика взвизгнула и обхватила руками его спину, чтобы стянуть с него рубашку. Его рельефная мускулатура возбудила ее еще сильнее. Она впилась пальцами в его кожу и застонала, запрокинув голову. Он стал целовать ей шею и груди, издавая звериное рычание. Джессика впала в экстаз. Ей представлялось, что сейчас он овладеет ею, словно дикарь, и она мгновенно испытала оргазм. Конор вдруг замер, поднял голову и взглянул в окно. Она с дрожью в голосе спросила:
— Надеюсь, там пока все тихо?
— Да, — прохрипел он в ответ.
— Чудесно, — удовлетворенно сказала она и стала расстегивать ремень и пуговицы у него на брюках. Он не сопротивлялся, как она и ожидала. Брюки упали к его ногам на пол.
— Так уже гораздо лучше, — заметил он и обворожительно улыбнулся. — Теперь твоя очередь!
Совместными усилиями они стянули с нее шорты. Джессика залилась нервным смехом, предвкушая удовольствие от созерцания Конора голым. Однако он лишил ее такой радости, без лишних слов повернув ее спиной и пригнув ее голову к подоконнику. Такая позиция совершенно не мешала ей вести наблюдение за домом напротив. Однако никакого движения там не отмечалось. О чем она и сообщила незамедлительно Конору:
— Все спокойно!
Он ухватил ее руками за полные груди, сжал пальцами соски и принялся их массировать. Она уперлась в подоконник лбом и пошире расставила ноги, оттопырив аппетитные ягодицы и поводя бедрами. Но Конор не торопился воспользоваться предоставленными ему возможностями. Он только уперся головкой своего любовного орудия в ее копчик. Джессику охватила сладкая дрожь. Она крепче вцепилась в подоконник руками, мысленно умоляя его поскорее начать действовать.
— Потрогай же меня там! — грудным голосом простонала она.
— Где именно? — спросил ее мучитель. — Где-то здесь? — Он легонько провел по трепетному бутончику кончиком пальца.
— Сильнее! Еще сильнее! — выдохнула она.
Он сжал ей преддверие лона всей рукой и ввел средний палец в ее тесную расселину. Издав утробный звук, Джессика задергалась. Конор принялся постепенно усиливать натиск на ее запретный плод. Впав в экстаз, она стала быстро двигать торсом, ускоряя наступление оргазма.
Внезапно Конор замер и хрипло произнес:
— Нет, я не могу заниматься сексом на боевом посту. Это же оскорбление устава. К тому же нас могут случайно увидеть из окна соседнего дома.
Колени Джессики подогнулись, и она рухнула на пол. Он подхватил ее на руки и отнес на белый ворсистый коврик, говоря при этом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75