- Прощай, Марта.
- Прощайте, мадам Кейн.
Они даже не смотрели друг на друга.
- Закройте глаза. Расслабьтесь. Думайте о своем последнем желании.
Они затихли.
Я включила "шлемы", загнала всех павлинов и попугаев в изолированный,
безопасный отсек, откуда обычно наблюдала за происходящим в усыпальнице,
вошла сама и нажала кнопку. На пульте вспыхнуло: "Не входить! Смертель-
но!" Это означало, что в комнату хлынул газ "вечного успокоения".
Через час все будет кончено. Роботы уберут трупы, проветрят помеще-
ние, и оно будет готово к приему следующих посетителей.
О чем они сейчас думают? Я имела возможность это установить и первое
время из любопытства "подсоединялась" к своим клиентам. Но это оказыва-
лось в основном всегда одно и то же и всегда невероятно скучно. Если не
красотка и не чемпион, то разнузданная вечеринка с обилием яств и напит-
ков. Вакханалия. Примитивный пир плоти.
А как хотелось мне сегодня за завтраком натуральный бифштекс с
кровью!
Каково было бы твой последнее желание, Ингрид Кейн? В парке было
прохладно, и я включила на платье терморегулятор.
Да, мою нынешнюю работу нельзя назвать приятной, но благодаря ей у
меня лаборатория. И я смогу провести намеченный эксперимент.
Но придет ли она?
И чего я, собственно говоря, хочу? Начать жизнь сначала? Ну нет, Я
тоже устала, как и мои клиенты. Провести эксперимент, удовлетворить в
последний раз свое любопытство и поставить точку? Пожалуй, так. Если все
пройдет удачно, я завтра тоже явлюсь в дом "последнего желания", и мне
наденут "волшебный шлем".
И все-таки, что мне тогда захотеть? Может, юного Бернарда? Или бифш-
текс с кровью?
До двенадцати оставалось сорок семь минут. В случае неудачи Ингрид
Кейн будет сегодня мертва. Надо успеть замести следы. Моя последняя ра-
бота касается только меня. Я отдала ей сорок лет жизни.
Удача или поражение? То, что в конце концов стало у меня выходить с
животными, могло обернуться полным фиаско, когда дело коснется людей.
Мозг шимпанзе и мозг человека... И все же то и другое - мозг. Скорей бы
уж! Ты слишком любопытна, Ингрид.
Я чересчур быстро шла и долго не могла отдышаться у дверей лаборато-
рии. Кружилась голова, сердце покалывало. Не умереть бы до опыта, вот
так, примитивно и вульгарно, на травке собственного парка, под развесис-
тым дубом. Кажется, отпустило. Ты всегда была везучей, Ингрид.
Я набрала номер шифра, и дверь бесшумно открылась. Обезьянки Уна и
Ред с радостным визгом бросились ко мне, и я дала им по грозди бананов.
Единственные животные, которых я сохранила. Наиболее удачные. Уна была
раньше старым, подслеповатым существом, отягощенным всевозможными боляч-
ками. Я подарила ей тело годовалой Эммы, и она упивалась своей второй
молодостью. Уна изо всех сил добивалась благосклонности Реда, но у того
ситуация была посложнее. В прошлом своем существовании он был самкой,
неоднократно рожавшей, и никак не мог приноровиться к своему новому ес-
теству.
Первым делом я собрала все пленки с записями опытов и разложила
прямо на полу костер. Примитивный, но верный способ. Пепел убрала
пылесосом. Расправиться с приборами было еще легче, хотя вряд ли
кто-либо смог бы догадаться об их назначении, Затем я выпустила на волю
Уну и Реда - животные умеют хранить тайну - и приступила к главному, В
потайном сейфе хранился мой ДИК - душа Ингрид Кейн, так я его назвала в
шутку. Впрочем, он и был предназначен запрограммировать мою душу и
перенести ее в тело той незнакомой девушки.
* * *
Она пришла ко мне несколько дней назад, неправдоподобно юная и хоро-
шенькая, в короткой зеленоватой - под цвет глаз тунике, с золотой змей-
кой, искусно вплетенной в пепельные, опять-таки с зеленоватым отливом
волосы. Крашеные или свои? Этот вопрос настолько занимал меня, что, про-
ведя ее в кабинет, я первым делом выяснила это. Волосы оказались своими.
- Так кому нужны мои услуги? - спросила я, уверенная, что она пришла
относительно кого-либо из своих престарелых родственников или знакомых.
- Мне.
Я даже переспросила.
- Мне! - отчетливо повторила она. - Я хочу умереть.
- Сколько вам лет?
- Девятнадцать.
Да, про нее нельзя было сказать, что она "устала". Умереть в девят-
надцать лет, когда жизнь так прекрасна!
- Когда жизнь так прекрасна... - произнесла я вслух, и в отношении ее
эта фраза не показалась мне нелепой.
- Я хочу умереть, - повторила она.
- Но причина?
- Я, кажется, имею право не ответить.
- Что же, конечно.
- Тогда я не отвечу.
Голос ее стих до шепота, и тут я впервые заметила в девушке какую-то
аномалию. Будто невидимая болезнь подтачивала ее изнутри. Может, так и
есть?
- Вам нужно пройти обследование. Зайдите в камеру. Разденьтесь.
Девушка скинула тунику, На цветном экране я теперь видела ее всю,
стройную, крепкую, бронзовую от загара. Включила приборы и придирчиво
обследовала каждую часть ее организма, от маленьких узких ступней до
кончиков натуральных волос. Девушка оказалась абсолютно здоровой, нас-
колько вообще можно быть здоровой в девятнадцать лет. Даже ни одного
запломбированного зуба!
Ее мозг по общим показателям тоже был вполне здоров. Для меня оста-
лись скрытыми разве что ее мысли, но чтобы их узнать, пришлось бы вести
ее в лабораторию, что было крайне заманчиво, но неосуществимо.
Я все не выключала экран: я поймала себя на том, что любуюсь ею.
Убить все это, обезобразить, превратить в горсть золы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35