Теперь, видя нас обоих, перепачканных в крови, я поняла, что это была полная ерунда. Сердце бешено колотилось, в машине было жарко, воздух, пропахший кровью, казался липким, меня тошнило. Медсестра из меня явно не получилась бы.Я сомневалась, что Джону угрожает смерть от потери крови. Насколько я себе представляла, кровь бьет из раны фонтаном, только когда повреждена артерия или какой-то жизненно важный кровеносный сосуд, но точно я ничего не знала, потому что от идеи посвятить жизнь медицине отказалась, узнав, что такое подкладное судно. Сейчас мне оставалось только вести машину, а это именно то, что я умею делать очень быстро и очень хорошо. До трейлерного городка “Дубовая роща” было миль двадцать с чем-то, кажется, я преодолела это расстояние за пятнадцать минут.За все это время Джон не произнес ни звука и ни разу не пошевелился, он был без сознания. Зато я болтала без умолку.— Знаешь, — говорила я, — тебе нужно было с самого начала откровенно сказать мне, что ты ранен, тогда мы могли бы сэкономить уйму времени. Но разве ты мог? Куда там, ты же у нас мачо, супермен!Когда это не сработало, я перешла к угрозам и шантажу.— Если ты очнешься, если позволишь мне отвезти тебя в больницу, я согласна целый год каждую ночь танцевать перед тобой на столе. Нагишом.На это снова ответа не последовало. Тогда я завела другой разговор.— Извини, Господи, это снова я. Только на этот раз я прошу не за себя, я молю за него. Прошу тебя, не дай ему умереть у меня на руках. Я прошу не столько ради себя, сколько ради него, он хороший человек. Он не сделал ничего плохого. И еще, Боже, Руби умерла, может, достаточно смертей? Не знаю, видел ли ты, что Руби грозит смерть, может, и нет, я не говорю, что видел. Возможно, ты был очень занят и потому упустил это дело. Может быть, это и не должно было произойти, не знаю. Я тебя не виню, я просто прошу тебя, Господи, не дай ему умереть!Иногда бывает просто необходимо привлечь к себе внимание. На этот раз мне не пришлось особенно стараться — возможно, потому, что последнюю сотню метров я вела машину, лежа на клаксоне. Как бы то ни было, когда я подъехала к дому, Эл сбежал с крыльца и побежал мне навстречу. В руке у него снова был тот страшный черный пистолет.— Кьяра, что у тебя с клаксоном? Эй, да ты вся в крови!— Мне срочно нужна мама, — крикнула я. — Посмотри! — Я выскочила из машины и сложила переднее сиденье, показывая Элу Джона Нейлора, лежавшего без сознания на заднем.Эл сунул пистолет за пояс.— Зря ты это сделала, Кьяра.— Да ты что, дурья башка, — вспомнила я детское ругательство, — это не я сделала! В него стреляли, он ранен, нужно внести его в дом. — Не дожидаясь, пока братец учинит мне дознание по всей форме, я добавила: — Он сказал, что ему нельзя показываться в больнице.Эл посмотрел на меня и, наверное, что-то прочел на моем лице, потому что вопросов больше не задавал. Он нагнулся над задним сиденьем. В это время из дома вышла мама. Эл поднял Джона с сиденья и на руках вынес из машины. Ма посмотрела на меня, перевела взгляд на Нейлора и стала действовать без промедления.— Положи его в комнате Кьяры, — распорядилась она. — Кьяра, сбегай принеси из “линкольна” папину аптечку первой помощи, она лежит в багажнике. Эл, пошевеливайся, да по-аккуратнее, не тряси его!Я вернулась с аптечкой, которая по размеру была гораздо больше обычной и напоминала скорее небольшой чемодан — это потому, что папа пожарный. Ма уже вовсю хлопотала над раненым. Джона положили на бок, Эл поддерживал его, а мама ножницами разрезала рубашку.— Господи Иисусе, Дева Мария и святые угодники! — ужаснулась мама. — Кьяра, принеси полотенца! Еще мне понадобится теплая вода и мочалка. Живее!Я метнулась за полотенцами, бросила их на кровать и понеслась в ванную за водой. Эл, поддерживая Нейлора своим телом, открыл аптечку.— Похоже, пуля вошла спереди и вышла вот здесь, сзади, повыше локтя, — заметил Эл.— Прижми-ка это место, мальчик, — сказала мама. — Нужно наложить жгут и остановить кровь.Я принесла влажную махровую рукавицу-мочалку, протянула маме и ждала, когда та ее возьмет. Я чувствовала себя беспомощной и бесполезной. Нейлор вдруг застонал. Ма и Эл замерли, как будто удивившись, что огнестрельная рана, которую они обрабатывают, имеет отношение к конкретному человеку.Я шагнула к кровати, опустилась на колени и прошептала:— Эй, супермен, это я, Кьяра.Веки Джона затрепетали, он открыл глаза. Увидев, что он смотрит на маму, я пояснила:— Это моя мама. А парень, который стоит у тебя за спиной, — мой брат Эл. Добро пожаловать в госпиталь медсестры Кьяры для тяжело раненных и безнадежно упрямых, то есть для таких, как ты.Джон облизнул губы и поморщился.— Только не надо произносить речей, — продолжала я. — Мы пожертвуем деньги на церковь, когда ты снова встанешь на ноги.Как же он был бледен! Ма посмотрела на Эла.— Кровотечение прекратилось?Брат осторожно приподнял край полотенца и посмотрел на выходное отверстие от пули.— Хм… пока нет.— Тогда держи его руку приподнятой, а я попытаюсь наложить жгут. — Она склонилась над Нейлором и ровным монотонным голосом сказала: — У вас, молодой человек, сильное кровотечение, мы наложим вам жгут, и все будет в порядке. — Ее взгляд потеплел, в то время как руки туже затягивали жгут вокруг его руки повыше локтя. — Больно небось, дорогой?Джон кивнул:— Не очень.Но глаза выдавали, что он лжет.— Кьяра, принеси молодому человеку немного тоника твоего отца. Это сгущает кровь. — Она кивнула Элу, чтобы тот держал крепче, и снова посмотрела на Нейлора. — Если бы вы ели побольше итальянских блюд и регулярно пили красное вино, такие неприятности проходили бы гораздо легче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76