Андрей очень шустро, при такой-то комплекции, повернулся и тем самым предоставил даме возможность увидеть второго говорившего. Им оказался сухощавый, средних лет и строгого вида, человек с мягкими, светлыми, спадающими на лоб небольшой челкой волосами, одетый в тщательно отутюженный комбинезон с эмблемой биологической секции Базы на груди.
– Уже не незнакомка! – торжественно пробасил Бородин, подхватывая Тараоки под руку и увлекая к столику своего знакомца. – Ее зовут Вивьен, и она милостиво согласилась разделить с нами нашу скудную трапезу.
– Не обращайте внимания на этого болтуна, – ворчливо произнес биолог. – Его заносит в присутствии хорошеньких женщин. Сколько его знаю, никак не могу взять в толк, как в нем уживаются два совершенно разных человека – прекрасный ученый с блестящим, холодным умом и разнузданный бонвиван.
– Наш сумрачный друг так шутит, – радостно рявкнул Андрей. – Кстати, его зовут Василий. Он тезка кота моей мамы. Для близких знакомых просто Вася. В отличие от упомянутого кота. Вы не смотрите, что он с виду такой смурной, в душе он добрый и отзывчивый. Внешность – антураж для сотрудников, подопытных животных, амеб и инфузорий. Он ведь у нас Глава биологов. Доктор Терехов! Кто из космонавтов не слышал этой фамилии! Положение, знаете ли, обязывает.
– Васья, – повторила Тараоки. – Очень мягкое и вкрадчивое имя. Оно полностью компенсирует ваш непримиримый облик.
– Вы так полагаете? – немного оттаял биолог. – Приятно слышать. Особенно из уст японки. Вы ведь японка? Я не ошибся?
– Не ошиблись. Я – этническая японка, что не мешает мне быть гражданкой Америки. Кроме того, мы с вами почти коллеги, я доктор медицины и знакома с некоторыми вашими работами. Рада, что мы встретились в непринужденной обстановке.
– Я, между прочим, тоже доктор, – напомнил о себе Бородин.
– Да?! – восхитилась Вивьен. – Значит, можно собирать консилиум?
– Не получится, – вздохнул Терехов. – Он физик. Руководитель здешних ньютонов. Наши виды деятельности почти не соприкасаются.
– Мне нравится это «почти», – громыхнул Андрей, цепляя вилкой мелко нарезанные кусочки салата. – И прежде всего, когда дело доходит до знакомства. Например, такого, как сейчас. Вас ведь не смущает, что я занимаюсь звездами и процессами взаимодействий, а меня, в свою очередь, почти не волнуют ваши подопытные кролики. Ну, разве что, так, самую малость. Я все же большой любитель всякой живности. Мне их жалко. – Он подцепил еще один кусочек. – Между прочим, Вивьен, каким образом доктор медицины оказался внутри команды испытателей?
– Для врача всегда предпочтительнее примерить на себя необычную ситуацию. Чтобы потом можно было смело ставить диагноз. И, кроме прочего, я – летчик.
– Ничего себе! – удивился Бородин. – Парадоксальное сочетание!
– Кому как, – Тараоки пожала плечами. – Меня вполне устраивает. Считайте это проявлением совмещения западного образа жизни и восточного метода развития сознания. Кстати, раз уж вы пригласили меня в компанию, не поведаете ли, что новенького обнаружилось после первых полетов человека на «папке»?
– Пока трудно сказать, – Терехов окинул задумчивым взглядом изящную фигурку японки. – Люди впервые столкнулись с таким феноменом, как преобразование живой плоти в иное… иной…
– В пакет информации, – подсказал Бородин.
– …в иное состояние, – продолжил биолог, преодолев терминологический барьер, – совершенно необычное для нормального человеческого организма. Я считаю, что вполне возможны какие-либо побочные явления, напрямую связанные с такими стрессовыми изменениями в процессе жизнедеятельности.
– А вы? – Вивьен с интересом обратилась к Бородину.
– Мы тоже столкнулись с некоторыми странностями, не вполне укладывающимися в наше представление об устройстве Вселенной в общем и Солнечной системы в частности, – Андрей беззвучно завершил уничтожение салата и приступил к омлету с беконом. – Но об этом мы поговорим в кают-компании. До начала сбора всех любопытствующих остается девять минут. Так что, дамы и господа, рекомендую поторопиться. А кроме того, вкусно!
Ли взъерошил свои черные, как смоль, волосы и в очередной раз вопросил:
– Ну, и какие будут идеи, господа естествоиспытатели?
В кают-компании Базы, где собрались весь цвет научной группы ПП, технический персонал, обслуживающий проект в космосе, группа испытателей в полном составе и еще масса заинтересованных лиц, наступила невнятная тишина. Затем громадный Андрей Бородин, Глава секции теоретической физики вакуума, зашевелился в своем кресле и гулким басом произнес:
– Давайте-ка отвлечемся от общей дискуссии, еще раз выстроим последовательность событий и попытаемся представить картину в целом. От которой и будем в дальнейшем отталкиваться. Возражений нет? Молчание – знак согласия.
Итак, испытания в системе Земля – Луна прошли более чем успешно. Никаких сбоев механизмов и приборов в любых расчетных режимах не происходило. У подопытных животных – мышей, собак и обезьян – после полетов никаких аномалий в поведении не обнаружено. Во всех пятнадцати случаях. Весьма и весьма оптимистично. Жаль только, что животные не умеют рассказывать о своих впечатлениях. Это – первое.
Пробный прыжок Кобыша и Тернера от Базы к Юпитеру и от Юпитера за пределы Системы завершился, мягко говоря, странно. ПП, как всем известно, вернулся на Базу, то есть в точку отсчета. Хотя приборы и зафиксировали выход на рубеж в двести девять астрономических единиц, тем не менее, пилоты этого не заметили. Физически никак не отреагировали. В их восприятии старт от Юпитера закончился финишем у Базы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22