Если вы скажете, что именно ей необходимо передать...- он слегка покраснел и поясил.- Насколько я знаю терранцев, она не оченьтто преуспеет, если просто подойдет к воротам и скажет, что должна кое-кому передать телепатическое сообщение. Не так ли?
Я улыбнулся при виде картины, которую он нарисовал в моем мозгу.
- Боюсь что нет,- признал я.- Велите ей пойти к доктору Форсу и передать сообщение от доктора Джейсона Элисона.- Регис с любопытством взглянул на меня - впервые я мог произнести свое имя среди остальных. Но он кивнул, не комментируя.
В течение следующего часа-другого он казался занятым сверх обычного, но некоторое время спустя подошел ко мне и сказал, что сообщение передано. Позже он передал ответ: самолет ждет нас, но не в Карфоне, а в небольшой деревне рядом с фортом Кадарин, где мы оставили свои грузовики.
Когда вечером мы разбивали лагерь, у нас была дюжина проблем, нуждавшихся в практическом решении: время и точное местонахождение форта, успокоение испуганных Следопытов, которые отважились покинуть лес, но не смогли заставить себя перейти через реку, посильная- помощь больным. Но после того, как я сделал все от меня зависящее, после того, как наш лагерь утих, я присел возле крошечного костерка и стал смотреть в него, мучительно усталый. Завтра мы перейдем через реку и несколькими часами позже будем в терранской штаб-квартире. А потом...
А потом - потом ничего. Я исчезну, я буду полностью лишен возможности существовать, разве что в качестве призрака, тревожащего Джея Элисона в сновидениях. Как только он вернется к холодной обыденности дней, я стану не более, чем шелестом ветерка, лопнувшим пузырем, растаявшим облаком.
Роза и шафран гаснущего огня придавали форму моим видениям. Вновь, как в Городе Следопытов, Кила скользнула ко мне мимо огня, я взглянул на нее и вдруг понял, что мне этого не вынести. Я притянул ее к себе и пробормотал: "О, Кила, я не смогу даже вспомнить о тебе!". Она оторвала мои руки и сказала настойчиво:
- Послушай, Джейсон. Мы рядом с Карфоном, другие могут довести отряд до цели. Зачем тебе возвращаться с ними? Давай уйдем и никогда больше не вернемся. Мы сможем...- она остановилась, отчаянно покраснев, затем ее покрыла внезапная бледность, и наконец, она произнесла шепотом, Дарковер - большой мир. Нам найдется, где спрятаться. Я не думаю, что будут искать слишком далеко.
Они бы не стали искать. Я мог сказать Хендриксу - не Регису, телепат моментально мог бы меня разгадать - что отправляюсь в Картон с Килой. К тому времени, когда поймут, что я сбежал, они будут слишком заняты, обустраивая Следопытов в Терранской зоне. Как сказала Кила, этот мир велик. И я в нем не буду одинок.
- Кила, Кила,- сказал я беспомощно, и прижал ее целуя. Она закрыла глаза, и я долго глядел в ее лицо. Оно прекрасное, неженственное и смелое, и все остальное в ней было красиво. Это был взгляд прощания, и я знал это, если она не знала.
Вскоре она чуть отодвинулась и ровный голос был более плоским и невыразительным, чем обычно.
- Нам лучше уйти, пока остальные не проснулись,она увидела, что я не двигаюсь.- Джейсон...
Я не мог смотреть на нее. Приглушенно - из-за рук, прижатых к лицу, я сказал: - Нет, Кила. Я обещал Старому заботиться о своем народе в терранском мире.
- Ты не сможешь там заботиться о них. Ты не будешь собой!
Я сказал вяло:
- Я напишу письмо, чтобы напомнить себе. У Джея Элисона очень сильное чувство долга. Он позаботится о них. Ему это будет не по душе, но он это будет делать до последнего вздоха. Он лучше, чем я, Кила. Тебе надо забыть обо мне,- сказал я устало.- Меня никогда не было.
Это был не конец. Она умоляла, и я не знал, как смог пройти сквозь этот ад и не уступить. Но в конце концов она убежала, плача, и я вытянулся возле огня, проклиная Форса, собственную глупость, а более всего проклиная Джея Элисона, ненавидя свое "второе я" мучительной болезненной ненавистью.
Но перед рассветом я проснулся при отблесках огня, и в темноте вокруг моей шеи были руки Килы, тело ее было прижато к моему, сотрясаемое конвульсиями плача.
- Я не мoгу убедить себя,- плакала она.- И я не могу изменить тебе - и не стала бы, если бы могла. Но я могу, пока могу - я буду твоей.
Я прижал ее к себе. И на мгновение мой страх перед за втрашним днем, ненависть к человеку, который играл моей жизнью, были смыты сладостью ее рта, теплого и жадного. В свете умирающего дня, в отчаянии, зная, что я все забуду, я ее взял. Чьим бы я ни стал завтра, сегодня я был ее.
И я понял теперь, что чувствует человек, когда любит в тени смерти хуже, чем смерти, потому что мне предстояло жить холодным призраком в себе самом, жить холодными днями и ночами. Время текло в жару и отчаянии - мы пытались уместить целую жизнь в несколько украденных часов. Но когда я посмотрел в мокрое лицо Килы в свете зарождающейся зари, моя горечь исчезла.
Я могу исчезнуть навcегда, стать призраком, ничем, быть унесенным ветром человеческой памяти. Но в этой последней гаснущей искре воспоминаний я буду навсегда благодарен, если призраки имеют благодарность, тем, кто вызвал меня из ниоткуда и дал познать это: дни борьбы и дружбы, чистые ветры гор, вновь дующие в лицо, последнее приключение, теплые губы женщины в моих руках.
За эти немногие дни я прожил больше, чем мог бы прожить Джей Элисон за все эти белые стерильные годы. Я прожил жизнь. Я не буду больше винить его.
На следующее утро, войдя в пределы небольшой деревни, где нас должен встречать самолет, мы обнаружили, что жилища полностью опустели: ни одна женщина не ходила по улица, ни один мужчина не вышел на обочину, ни один ребенок не играл на пыльных площадках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28