Он посмотрел в глаза Ювел и на какой-то момент ему показалось, что он говорил с тенью женщины-воина наподобие сестры из Ордена Меча, что иногда появлялись в городе; над Ювел действительно витало некое подобие призрака. Неужели магия его матери не знает границ? Так это или нет, он должен воспринимать это как данность. Выпрямившись в седле, юноша поклонился Эрминии.— Да хранят тебя боги, мама.— Когда ты вернешься, сынок?— Когда мои подданные и судьба это позволят, — ответил он и медленно направил лошадь к воротам конюшни. Выехав наружу, он пришпорил лошадь. Какой бы неуклюжей с виду она ни казалась, но в действительности это было сильное и выносливое животное. Он чувствовал ее дрожь, словно кобыла понимала ответственность стоявшей перед ними задачи. Пока Аластер ехал через маленький внутренний дворик, все смотрели ему вслед. Только Конн, ожидавший в зале, сообразил, что нужно распахнуть массивные, с острыми пиками поверх кромки, ворота; но если б он этого не сделал, то лошадь, обладавшая теперь силами, далеко превосходящими обычное творение природы, легко бы через них перескочила. Миновав ворота, она перешла на галоп, а рядом бесшумно бежала собака, чьи лапы теперь, благодаря волшебству, наполнились силой.Вскоре стук копыт по мостовой улицы затих. Эрминия все стояла, глядя на распахнутые ворота, и слезы текли по ее щекам.Еле слышно Конн произнес:— Черт побери, я так хотел, чтобы он взял меня с собой. Что скажет Маркос?Валентин Хастур уныло добавил:— Ты вырастила упрямого сына, Эрминия.— Почему ты не говоришь того, что думаешь на самом деле? — в сердцах воскликнула она. — И не называешь его жестокосердным, избалованным мальчишкой? Но под охраной Ювел и с поддержкой Маркоса у него все должно получиться как надо, я в этом уверена.— Так это или нет, — произнес Эдрик, — но он уехал, и будут его защищать боги или нет, это зависит от того, какая ему предначертана судьба.Все пошли в дом, но, даже когда ушел последний слуга, Конн все еще стоял во дворе, устремив ищущий взгляд вдоль дороги на север, по которой ехал его брат в направлении далекого Хамерфела. 10 Аластер скакал, прильнув к шее лошади, едва веря, что решился на дело, которое могло стать ключевым моментом в его жизни. Быстрый галоп мерно подбрасывал его в седле, и это напомнило ему детство, когда он до одури качался на деревянной лошадке, зачастую прямо на ней и засыпая. Сейчас могло произойти то же самое, но страшно не хотелось обнаружить, проснувшись, что все происходящее — лишь сон, а сам он просто задремал на каком-то скучном приеме.Скакал он так быстро, что не успел заметить, как оказался у ворот Тендары и из сторожевой будки его окликнули:— Эй, кто там еще гонит лошадь в этот неурочный час, когда ворота заперты, а честные люди сидят по домам и видят уже третий сон?— Такой же честный человек, как и ты, — ответил Аластер. — Я герцог Хамерфел и направляюсь на север по делу, которое не может ждать до рассвета.— Ну и что?— А вот что — открывай ворота, приятель. Ты ведь для этого сюда и поставлен, не так ли?— В такой-то час? Герцог ты или не герцог, эти ворота до рассвета никто не откроет, будь ты хоть самим королем.— Дай поговорить с сержантом, солдат.— Если я разбужу сержанта, он скажет тебе то же самое, лорд Хамерфел, да еще рассердится на нас обоих.— Мне чихать на его злость, а тебе, пожалуй, действительно достанется, — сказал Аластер. — Жаль, но ничего не поделаешь, Ювел, прыгай ко мне на седло!Он ощутил, как старая собака вскочила на лошадь у него за спиной, теплым кулем привалившись к пояснице.— Ну, теперь держись, вернее — не упади, старушка.Какой высоты были городские ворота он не помнил — футов пятнадцать, а может, и двадцать? Уверенный в могуществе чар, он и не подумал сомневаться в силах лошади. Почувствовав, как животное все подобралось перед прыжком, он крикнул Ювел:— Держись крепче!И тут мир провалился куда-то вниз, а они поднимались все выше и выше, успев, как ему показалось, преодолеть половину пути до ярко светившей в небе луны, от чего вдруг та стала вдвое ближе… Потом началось снижение, длившееся как будто несколько часов, причем лошадь коснулась земли так мягко, словно перепрыгнула через бревно. Ювел соскочила с седла и опять побежала сзади, беззвучно перебирая лапами по неровной брусчатке мостовой.Аластер обнаружил, что находится уже далеко за городом, совершенно не понимая, как это ему удалось. По сторонам стремительно проносились темные поля, а лошадь все скакала и скакала, ни разу не сбившись с галопа и не споткнувшись, благодаря ларану его матери.Незадолго до рассвета он миновал Хал и, гулко прозвенев подковами по каменным мостовым Нескьи, а когда горизонт на востоке заалел и взошло огромное, красное, как кровавый глаз, солнце, впереди расплавленным металлом засверкала река Кадарин. К его удивлению, лошадь без малейших колебаний ступила в поток и поплыла, энергично работая мощными мышцами и гоня перед собой бурун, словно неведомое морское существо.Выбравшись на берег, Аластер оглянулся и увидел, как из воды вылезла Ювел и без задержки продолжила легкий бег, не отставая от лошади. Он достиг Кадарина, лежащего в двух днях пути к северу от города, всего за одну ночь!Теперь знакомая местность кончилась. Так далеко в холмы Аластеру забираться не доводилось. На какое-то мгновение он даже пожалел, что рядом нет брата, который мог бы показать ему дорогу, но Ювел была проводником, заслуживающим доверия проводником. Ювел! Когда ее в последний раз кормили?— Прости, старушка, — сказал он, — забыл я про тебя.Остановив лошадь в лесистой лощине, спешился, ощутив при этом дрожь в коленях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77