И Хильдебранд признался: «Лишь этот чёрт из Тронье …этот чёрт из Тронье… – Невероятная мощь Хагена заставляет Хильдебранда думать, что его противник защищён дьяволом.


Виновен в понесённом сегодня мной уроне.
Я Хагеном был ранен, когда хотел уйти.
Не знаю сам, как удалось мне ноги унести».

Властитель бернский молвил: «Заслуженная кара!
Благодарите Бога, что вы годами стары,
Не то и сам убил бы я вас без разговору.
Я мир бургундам обещал, а вы ввязались в ссору».

«Мой государь, простите вассала своего.
Хлебнули горя ныне мы все и без того.
Просил я вормсцев выдать труп Рюдегера нам,
Но так и не склонили слух они к моим мольбам».

«Выходит, это правда, что Рюдегера нет?
Как горько, что покинул он нас во цвете лет
И мужа Готелинда отныне лишена!
Сестра двоюродная мне по матери она».

При мысли, что соратник и друг его убит,
С собой не сладил Дитрих – заплакал он навзрыд.
«Увы, мой благодетель, покинут я тобой
И должен о тебе скорбеть до сени гробовой!

Мне, Хильдебранд, скажите, от чьей руки жестокой
Пал Рюдегер отважный до времени и срока».
Старик ответил: «Гернот мечом его убил,
Но смерти в свой черёд и сам маркграфом предан был».

Сказал на это Дитрих: «Тогда я в зал пойду
И счёты за обиду с бургундами сведу.
К оружью призовите моих богатырей
И прикажите мой доспех подать мне поскорей».

Но Хильдебрапд промолвил: «Кто ж явится на зов,
Коль больше не осталось теперь у вас бойцов?
Из всей дружины вашей лишь я один в живых».
Был Дитрих смел, но задрожал и он от слов таких.

Страшней удара витязь не получал вовек.
Он застонал: «Ах, Дитрих, несчастный человек,
Ты стал, король недавний, последним бедняком!
Всех подданных лишился ты, отринутый Творцом.

Но как могло случиться, – воскликнул он опять, –
Что удалось пришельцам победу одержать?
Ведь их не обессилить столь долгий бой не мог.
Наверно, за мои грехи меня карает Бог.

Но раз уже мне выпал столь горестный удел,
Скажите, кто из вормсцев в сраженье уцелел». –
«Клянусь Царём небесным, – рек Хильдебранд в ответ, –
В живых лишь Гунтер с Хагеном, всех прочих – больше нет».

«Увы! На свет я, видно, в недобрый час рождён.
Погиб могучий Вольфхарт – бургундом он сражён.
Где Вольфбранд, Зигштаб, Вольфвин, и с кем теперь верпу
Себе я амелунгскую родимую страну?

Отважный Хельфрих, Гербарт и Вихарт тоже пали.
До смерти не избуду я скорби и печали.
Не знать отрады в жизни мне с нынешнего дня,
Ах, лучше б вместе с ними смерть скосила и меня!»



Авентюра XXXIX
О том, как Дитрих бился с Гунтером и Хагеном


Поднялся Дитрих с места, доспехи сам достал,
И в них ему облечься помог старик-вассал.
Так сокрушался бернец и в горе был таком,
Что от стенаний витязя дрожмя дрожал весь дом.

Но, с силами собравшись, он овладел собой,
Надел на левый локоть свой добрый щит стальной
И вместе с Хильдебрандом отправился туда,
Где с бернскою дружиною произошла беда.

«Спешит, – промолвил Хаген, – к нам Дитрих через двор,
И у него от гнева огнём пылает взор.
Он был обижен нами и мщенья вожделеет.
Вот мы сейчас и поглядим, кто в схватке одолеет.

Хотя правитель Берна на вид несокрушим,
Известен повсеместно бесстрашием своим
И нам за смерть вассалов мечтает отомстить,
Я всё ж отважусь с ним в бою оружие скрестить».

Той речи бернцы вняли ещё издалека –
Во двор из зала вышли два рейнца-смельчака
И там, к стене прижавшись, стояли у дверей.
Поставил Дитрих наземь щит и глянул на гостей.

Затем возвысил голос: «Я знать хочу, король,
За что же причинили вы мне такую боль.
Изгнанник я бездомный, живу в краях чужих,
А вы меня лишаете всех радостей моих. А вы меня лишаете всех радостей моих. – Дружина для вождя – утешение, отрада, равно как и он для неё.



С вас, вормсцев, было мало, что Рюдегер, наш друг,
Наш давний благодетель, погиб от ваших рук.
Вы всех моих вассалов убили сверх того,
Хотя не сделал вам, король, я ровно ничего.

А вы ведь испытали и сами на себе,
Как тяжело и горько друзей терять в борьбе,
Как после их утраты душа у нас болит.
Ах, до чего же грустно мне, что Рюдегер убит!

Людей, меня несчастней, ещё не видел свет,
Но до чужой печали вам, рейнцы, дела нет.
Моих бойцов отборных вы в сече истребили,
И перестану слёзы лить о них я лишь в могиле».

«Не так уж мы виновны, – вскричал владетель Тронье. –
Нас вынудили бернцы сегодня к обороне –
Они вломились сами с оружьем в этот зал.
Вам кто-то о случившемся неправду рассказал».

«Но Хильдебранд клянётся, что амелунги вас
Труп Рюдегера выдать просили много раз,
А вы лишь насмехались над слёзной их мольбой.
Могу ль я допустить, что лжёт мне мой вассал седой?»

«Нет, с вами был он честен, – признался Гунтер смело, –
Но верьте, что не выдал я вашим людям тело,
Чтоб Этцеля – не бернцев задеть и оскорбить.
Всё б обошлось, когда б не стал ваш Вольфхарт нам грубить».

«Пусть так, – ответил Дитрих, – но долг и честь велят,
Чтоб за беду платился тот, кто в ней виноват,
И если ты со мною желаешь примиренья,
Изволь сейчас же, Гунтер, дать мне удовлетворенье.

Коль ты с вассалом вместе согласен сдаться мне, Коль ты с вассалом вместе согласен сдаться мне… – Дитрих столь великодушен, что отказывается от мести за причинённый ему ущерб. Взяв Гунтера и Хагена заложниками, он избавил бы их от мести Кримхильды.


За вашу безопасность ручаюсь я вполне.
Не подпущу я гуннов к заложникам моим,
Надёжнейшим защитником и другом буду им».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172