Да, много гордых рейнцев до срока и поры
Убил сей ленник Дитриха и сын его сестры.

Заклокотала ярость в груди у скрипача,
Когда увидел Фолькер, как Зигштаб бьёт сплеча
И по кольчугам вормсцев ручьями кровь течёт.
Он подскочил к противнику, и герцог в свой черёд

Изведал, сколь искусен бургунд в науке ратной. Изведал, сколь искусен бургунд в науке ратной. – Здесь опять, как не раз в «Песни о нибелунгах», владение Фолькера мечом приравнивается к владению смычком.


Взметнул могучий шпильман высоко меч булатный,
И дух отважный бернец на месте испустил,
Но старый Хильдебранд врагу за друга отомстил.

«Увы! – вскричал воитель. – Соратник дорогой,
Тебя свирепый Фолькер сразил своей рукой,
Но у меня сегодня и он не минет гроба».
Вовеки не был Хильдебранд столь преисполнен злобы.

На шпильмана низвергся такой удар клинка,
Что расскочились стяжки щита и шишака.
Осколками стальными вокруг покрылся пол.
Плашмя упал лихой скрипач, затих и отошёл.

В ряды бургундов бернцы врубались вновь и вновь.
Из рассечённых шлемов ключом хлестала кровь.
Блестящие кольчуги на витязях рвались.
Куски мечей изломанных, свистя, взлетали ввысь.

Была потеря друга для Хагена стократ
Страшней и тяжелее всех остальных утрат,
Хоть их герой немало понёс в чужом краю.
О, как за сотоварища он отомстил в бою!

«Вон верный мой сподвижник и лучший друг лежит.
Он старым Хильдебрандом повержен и убит,
Но рук моих убийце теперь не миновать».
Повыше Хаген поднял щит и в бой вступил опять.

Неустрашимый Данкварт был Хельфрихом сражён,
И хоть успел пред смертью с врагом расчесться он,
Млад Гизельхер и Гунтер слезу смахнули с глаз,
Увидев, что такой боец безвременно угас.

Уж в третий раз по залу шёл из конца в конец
Племянник Хильдебранда, могучий удалец,
Направо и налево удары нанося
И рейнцев на своём пути безжалостно кося.

Щит Гизельхер поправил и бернцу молвил так:
«Я вижу, мне попался весьма опасный враг.
Оборотись-ка, Вольфхарт, коль ты и вправду смел.
Твоим бесчинствам положить давно пора предел».

Оборотился Вольфхарт в ответ на эту речь
И к королю бургундов пошёл, вздымая меч.
Был шаг его столь тяжек, что из-под ног бойца
Взлетали струи крови вверх, до самого лица.

Но сын пригожей Уты не дрогнул пред врагом.
Млад Гизельхер так ловко орудовал мечом,
Что с ним и бернцу было не сладить в рукопашной.
Вовек столь юный государь не дрался столь бесстрашно.

На Вольфхарте кольчугу клинок его пробил,
И амелунг могучий смертельно ранен был.
Залился кровью алой он с головы до ног.
Удар подобный нанести лишь истый витязь мог.

Когда почуял бернец, что смерть ему грозит,
Он от себя отбросил уже ненужный щит
И с силою такою нанёс удар сплеча,
Что шлем и панцирь короля рассёк концом меча.

Бок о бок с Гизельхером простёрся враг его.
Из бернцев не осталось в живых ни одного.
Лишь Хильдебранда минул печальный их удел.
Как горько старый богатырь о Вольфхарте скорбел!

Всех спутников и Гунтер в той сече потерял.
Загромождали трупы залитый кровью зал.
Отыскан Хильдебрандом племянник был меж них.
Сжал дядя с плачем витязя в объятиях своих.

Сородича он поднял и с ним к дверям пошёл,
Но сразу рухнул наземь – тот слишком был тяжёл.
Тут полумёртвый Вольфхарт, придя в себя на миг,
Увидел, как его спасти пытается старик.

Он молвил: «Мне не властен уже никто помочь,
И вы, любезный дядя, бегите лучше прочь,
Чтоб не нанёс вам Хаген ущерба и вреда.
Поверьте, пуще прежнего пылает в нём вражда.

Родне моей велите не горевать напрасно:
От слёз мертвец не встанет, – а смерть моя прекрасна! –
Ведь я на поле чести нашёл себе конец,
И победил меня король, а не простой боец. И победил меня король, а не простой боец. – Смерть от руки короля считалась почётной.



К тому ж я не остался в долгу у пришлецов.
Из-за меня поплачет на Рейне много вдов,
И если люди спросят вас о моей кончине,
Ответьте, что один прервал я сотню жизней ныне».

Но тут припомнил Хаген, кем Фолькер был сражён,
И Хильдебранду крикнул с угрозой гневной он:
«Сведу я счёты с вами за скорбь свою сейчас.
Немало славных воинов вы отняли у нас».

Ударил Хильдебранда он Бальмунгом стальным, –
Тот меч ему достался в лесу, где Зигфрид им
Предательски заколот был давнею порой, –
Но старый бернец не сробел и смело принял бой.

Муж Дитриха обрушил на недруга клинок,
Который был на диво остёр, тяжёл, широк.
Однако Хаген смерти на этот раз избег,
Остался невредим и сам броню врага рассёк.

Почувствовав, что сильно он Бальмунгом задет
И на победу в схватке надежды больше нет,
Зияющую рану старик рукой зажал
И, щит закинув за спину, из зала убежал.

Из всех, кто там сражался, лишь двое были целы Из всех, кто там сражался, лишь двое были целы… – Подготавливая заключительную сцену эпопеи, поэт оставляет в живых из бургундов лишь Гунтера и Хагена; Дитрих и Этцель не участвовали в бою, Хильдебранду одному удаётся спастись из всех бернцев.

–
Король бургундский Гунтер и Хаген, витязь смелый,
И к Дитриху из Берна с известием о том
Спешил его седой слуга, израненный врагом.

Владыка амелунгов был мрачен и угрюм.
Когда ж его внимание привлёк внезапный шум
И, весь покрытый кровью, беглец предстал ему,
С тревогой задал он вопрос вассалу своему:

«Скажите, как случилось, что с головы до пят
Обагрены вы кровью? Кто в этом виноват?
У вас с гостями стычка, наверно, вышла всё же,
Хоть говорил я, что вступать вам с ними в бой негоже».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172