Державный Этцель этому был несказанно рад.

Велев своим вассалам приготовляться к встрече,
Он молвил: «Нибелунги отсюда недалече.
С большим радушьем братьев прими, жена моя.
Своим приездом нам с тобой окажут честь шурья».

Вскочила королева и встала у окна.
Как друга ждёт подруга, ждала родных она
И взоры неотрывно вперяла в земляков,
А муж её не находил от восхищенья слов.

Воскликнула Кримхильда: «Вот радость для меня!
В доспехах пышных едет сюда моя родня.
Кто золота желает и жаждет быть в чести,
Пусть вспомнит, сколько мне обид посмели нанести».



Авентюра XXVIII
О том, как бургунды прибыли к гуннам


Был Хильдебрандом Бернским Хильдебранд Бернский – воспитатель и оруженосец короля Дитриха.
Дитрих… стал невесел… – он подозревал о замысле Кримхильды.

о вормсцах извещён
Его питомец Дитрих, и стал невесел он,
Услышав, с чем явился к нему старик-вассал,
Но всё ж приветливо принять бургундов приказал.

Распорядился Вольфхарт, чтоб подали коней,
И в поле Дитрих отбыл с толпой богатырей:
Спешил свои услуги он предложить гостям,
А рейнцы между тем шатры уже разбили там.

Когда увидел Хаген, кто подъезжает к ним,
Почтительно промолвил он королям своим:
«Я вас прошу подняться и выйти, господа.
Должны мы с честью встретить тех, кто к нам спешит сюда.

То края Амелунгов Амелунги. – Дитрих принадлежал к роду Амелунгов, или Амалов, остготской династии.

могучие сыны,
Чьи души благородства и мужества полны.
Ведёт их Дитрих Бернский – я с ним давно знаком.
Не след гнушаться дружбою с подобным смельчаком».

Как долг гостеприимства и вежливость велят,
На землю спрыгнул Дитрих, за ним – его отряд,
И устремились бернцы к палаткам пришлецов,
На все лады приветствуя приезжих удальцов.

С тяжёлым сердцем Дитрих трём королям предстал:
Выходит, понапрасну надежду он питал,
Что Рюдегер сумеет бургундов остеречь.
И к детям Уты обратил герой такую речь:

«Привет вам, Гунтер, Гернот и Гизельхер младой,
Вам, Хаген, шпильман Фолькер и Данкварт удалой!
Но помните, что Зигфрид Кримхильдой не забыт.
О нибелунге доблестном досель она скорбит».

Воскликнул Хаген гордо: «Что нам её кручина!
Немало лет промчалось со дня его кончины.
О том, кто не воскреснет, к чему скорбеть без толку?
Пусть лучше любит Этцеля, чем плакать втихомолку».

«Пусть, – молвил Дитрих Бернский, – спит Зигфрид вечным сном.
Но речь, державный Гунтер, веду я не о нём.
Покуда дни Кримхильды ещё не сочтены,
Щит нибелунгов, Щит нибелунгов – защита, опора бургундов; выше (строфа 1526) так назван Хаген.

жизнь свою вы поберечь должны».

«Как мне ещё беречься? – король в ответ ему. –
Не вправе был не верить я зятю своему,
Когда меня просили прибыть на торжество
Два шпильмана от имени Кримхильды и его».

Шепнул тут государю владетель Тронье снова:
«Король, не остаётся вам выхода иного,
Как Дитриха с друзьями тайком уговорить
Намеренья Кримхильды нам по-дружески раскрыть».

Последовали тотчас совету короли
И Дитриха из Берна в сторонку отвели.
«Великодушный Дитрих, поведай без прикрас,
Что королева думает затеять против нас».

«Что вам ещё поведать? – сказал правитель Берна. –
Одно лишь о Кримхильде я знаю достоверно:
С зарёй встаёт и молит она в слезах творца,
Чтоб он воздал за Зигфрида, могучего бойца».

«Ничем тут не поможешь, пусть плачет весь свой век, –
Воскликнул шпильман Фолькер, отважный человек. –
Мы ж ко двору поедем, а там посмотрим сами,
Как обойтись и поступить решили гунны с нами».

И ко двору бесстрашно бургунды поскакали,
А гунны жадных взоров с приезжих не спускали
И Хагена старались меж ними угадать.
Его всем людям Этцеля хотелось увидать.

Давно владений гуннских достигла весть о том,
Что Зигфрид Нидерландский сражён его копьём,
Хоть силой муж Кримхильды всех в мире затмевал.
Вот отчего о Хагене здесь каждый толковал.

Хорош собой был витязь – осанист, длинноног,
В плечах косая сажень, да и в груди широк.
Лицом и взглядом грозным внушал он людям страх,
И серебрилась седина уже в его кудрях.

Отвёл покои Этцель для знатных пришлецов.
Однако в зал отдельный слуг и простых бойцов
Кримхильда поместила, желая брату зла,
И там вся челядь вормсская истреблена была.

Определён был Данкварт в начальники над ней.
Ему державный Гунтер велел беречь людей
И присмотреть, чтоб было всё нужное у них.
На совесть порадел герой о ратниках своих.

Неласково с гостями хозяйка обошлась.
С одним лишь Гизельхером Кримхильда обнялась,
А с прочими не стала здороваться совсем.
Заметив это, подвязал потуже Хаген шлем.

Владетель Тронье бросил: «Такой приём холодный
Обиду и тревогу вселит в кого угодно.
Встречают здесь учтиво не каждого из нас.
Как видно, мы отправились сюда не в добрый час».

Ответила Кримхильда: «Учтив с гостями тот,
Кому доставить радость способен их приход.
А с чем таким из Вормса явились вы ко мне, А с чем таким из Вормса явились вы ко мне… – Кримхильда имеет в виду клад нибелунгов. См. строфу 1741. Она до самого конца упорно домогается его возвращения (строфа 2367 след.).


Чтоб рада вас принять была я у себя в стране?»

С усмешкой молвил Хаген: «Когда б я знал заране,
Что за гостеприимство вы требуете дани,
Поверьте, согласился б я по миру пойти,
Чтоб только вам, владычица, подарок привезти».

«Тут речь не о подарке – прошу я своего.
Что с кладом нибелунгов? Где скрыли вы его?
По праву им владела я в прошлые года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172