Хоть был владетель Тронье могуч, проворен, смел,
На щит его обрушить свой меч маркграф сумел.
Взметнулись к небу искры, и лопнул добрый щит.
Почуял воин Гунтера, что смерть ему грозит.

Он Данкварта окликнул: «На помощь, милый брат,
Иль гибель уготовит мне дерзкий супостат!
Я с витязем столь сильным один не совладаю».
Ответил Данкварт: «С ним сейчас расправлюсь без труда я».

Одним прыжком к баварцу приблизился боец,
И под мечом бургунда маркграф нашёл конец.
Как Эльзе ни пытался за Гельфрата воздать,
Его вассалы дрогнули и обратились вспять.

Понёс злосчастный Эльзе в ту ночь большой урон.
Он сам был тяжко ранен, и брат его сражён,
И восемьдесят лучших, отборнейших бойцов
Прияли смерть под натиском бесстрашных пришлецов.

Бежала с поля боя баварская дружина.
Кто мешкал хоть минуту, того ждала кончина.
От грохота ударов тряслась земля кругом –
То мчались люди Хагена в погоню за врагом.

Но скоро Данкварт в ножны вложил свой меч булатный
И громко крикнул: «Время нам повернуть обратно.
Исходит недруг кровью – с него посбита спесь,
А наших с тылу некому прикрыть, пока мы здесь».

Когда до места схватки отряд добрался снова,
Своей дружине Хаген сказал такое слово:
«Взгляните, скольких ныне недостаёт меж нас
И кто в сраженье с Гельфратом безвременно угас».

Лишь четырёх героев друзья недосчитались.
К тому ж бойцы из Тронье с врагами расквитались!
Изрядно потускнели щиты стальные их
От крови ста иль более баварцев удалых.

Тут показался месяц из тучи на мгновенье,
И рек вассалам Хаген: «Прошу вас о сраженье
Не говорить покуда трём королям моим.
Пусть душу до утра ничто не омрачает им».

Когда бойцы нагнали тех, кто вперёд ушёл,
Сморила их усталость – был бой ночной тяжёл,
И многие роптали: «Да скоро ли привал?» –
«Никто нас в гости здесь не ждёт, – так Данкварт отвечал. –

С седла и не надейтесь до бела дня сойти».
Ему, кто над дружиной начальствовал в пути,
Дал знать отважный Фолькер, что утомилась рать.
Пусть сообщит, где место им для отдыха избрать.

Бесстрашный Данкварт бросил: «Неведомо мне это.
Слезать с коней нельзя нам до самого рассвета,
А утром можно будет и на траве вздремнуть».
Героев не порадовал такой ответ ничуть.

У них от вражьей крови весь панцирь побурел,
Но этого во мраке никто не усмотрел.
Когда же солнце снова сверкнуло из-за гор,
Король, взглянув на Хагена, сказал ему в упор:

«Не очень вас заботит честь ваших королей,
Коль вы вступили в схватку без помощи моей.
Признайтесь хоть, чьей кровью покрыт ваш щит стальной».
Ответил Хаген; «Дали нам баварцы ночью бой.

Но друг их, перевозчик, остался неотмщен.
Неустрашимый Гельфрат был Данквартом сражён,
А Эльзе спасся бегством, лишившись ста бойцов.
Я ж потерял лишь четырёх из ваших удальцов».

Где стал на отдых Гунтер – поныне я не знаю,
Но разнеслось известье по землям вдоль Дуная
О том, что дети Уты на празднество спешат.
Был каждый житель Пассау их приближенью рад.

А князь-епископ Пильгрим возликовал вдвойне,
Затем что счастлив видеть был у себя в стране
Трёх королей бургундских, племянников своих.
На славу принял он гостей и всю дружину их.

Встречать приезжих вышел святитель на дорогу,
Но слишком мал был город, а их – чрезмерно много
И лагерь за Дунаем разбили короли.
Всех нибелунгов на судах туда перевезли.

Продлилось ровно сутки их пребыванье там.
Не отказал епископ ни в чём своим гостям.
Направились в Бехларен затем три короля,
О чём узнали Рюдегер и вся его земля.

В неё уже въезжали бургунды шагом скорым,
Как вдруг воитель некий представился их взорам –
Он прямо на границе забылся крепким сном,
И Хаген ловко завладел его стальным клинком.

Тут Эккеварт достойный – так звался воин тот –
Проснулся и увидел: меча недостаёт.
Пропажею был витязь расстроен и смущён:
Выходит, плохо рубежи оберегает он.

Смельчак сказал в унынье: «Умру я от стыда!
Не в добрый час бургунды приехали сюда.
С тех пор как умер Зигфрид, мне белый свет не мил.
Ах, господин мой Рюдегер, свой долг я позабыл!»

Услышав это, Хаген ему клинок вернул, Хаген ему клинок вернул… – Эккеварт, приближённый и казначей Кримхильды, оказывается здесь единственным стражем границ владений Рюдегера. Эта странность объясняется, вероятно, тем, что Эккеварт в подобной функции был заимствован автором «Песни о нибелунгах» из более раннего источника, где он был посланцем Кримхильды, которая хотела предостеречь братьев о грозящей им у Этцеля опасности; после того как Кримхильда стала их злейшим врагом, желающим заманить их в гуннские земли, появление здесь Эккеварта лишилось смысла. Поэтому Хойслер полагает, что в данном случае речь идёт о другом Эккеварте, не приближённом Кримхильды, а воине Рюдегера. Возвращая ему оружие, Хаген проявляет рыцарственное благородство. В благодарность Эккеварт предупреждает Хагена о грозящей ему и его спутникам опасности (строфа 1635).


А также шесть браслетов любезно протянул:
«Прими-ка их на память, и будем впредь дружить.
Не трус ты, коль пошёл один границу сторожить».

Так Эккеварт ответил: «Пусть вам воздаст Творец,
А я не ездить к гуннам прошу вас, удалец.
У Хагена немало врагов меж ними есть.
Они убийце Зигфрида давно готовят месть».

«Защитой, – молвил Хаген, – да будет нам Создатель.
Пока что нас не смеет тревожить неприятель
И лишь одна забота снедает сердце мне –
Где мы найдём на эту ночь приют у вас в стране.

Устали наши кони, припасы истощились,
Достать же их за деньги мы б тут напрасно тщились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172