— Если бы мы с вами нашли общий язык, — протяжно сказала Дина Бранд и прищурилась, — я, может быть, вам помогла бы.— А что это за язык?— Деньги, — объяснила она. — И чем больше, тем лучше. Я их люблю.Я тут же взял наставительный тон:— Деньги сберечь — все равно что заработать. Я помогу вам сэкономить деньги, а заодно избавлю от неприятностей.— Это мне непонятно, — заявила она, — хотя все слова вроде знакомые.— Вас полиция не спрашивала насчет чека?Она отрицательно покачала головой.Я сказал:— Нунан шьет дело вам и Шепоту.— Ой, не пугайте, — пролепетала она. — Я ведь маленькая девочка.— Нунану известно, что Талер знал про чек. Нунан в курсе, что, когда Уилсон был у вас, Талер приехал сюда, но не вошел в дом. Нунан знает, что, когда Уилсона застрелили. Талер ошивался где-то поблизости. Нунану известно также, что возле трупа видели Талера с какой-то женщиной.Девушка взяла со стола карандаш и задумчиво почесала им щеку. Грифель оставил на румянах черные полоски.Из глаз Ролфа исчезла усталость. Он впился в меня блестящим лихорадочным взглядом и подался вперед, но руки по-прежнему прятал под столом.— Все это, — сказал он, — касается только Талера, мисс Бранд тут ни при чем.— Талер и мисс Бранд друг другу не чужие, — заметил я. — Уилсон принес сюда чек на пять тысяч долларов и был убит на выходе. У мисс Бранд могли быть неприятности в банке, если бы… если бы Уилсон не позаботился об этом заранее и не заверил чек.— Господи, — запротестовала девушка, — если бы я хотела его убить, я бы сделала это здесь, без свидетелей, или дала бы ему отойти подальше от дома. Что ж я, по-вашему, дура набитая?— Я не уверен, что его убили вы, — сказал я. — Но уверен, что толстый шеф собирается свалить все на вас.— А вам-то что нужно? — спросила она.— Узнать, кто убил Уилсона. Мне не интересно, кто хотел или кто мог его убить. Мне надо знать, кто это сделал.— Могу помочь, — сказала она, — но мне нужно с этого что-то иметь.— А безопасность? — напомнил я, но она покачала головой.— Безопасность — одно, деньги — другое. Вам моя помощь пригодится, но придется заплатить. Я много не запрошу.— Не пойдет, — улыбнулся я. — Забудьте о наличных и займитесь благотворительностью. Представьте себе, будто я Билл Куинт.Дэн Ролф рванулся со стула, губы его побелели, слившись с цветом лица. Он сел, только когда девушка засмеялась — лениво и добродушно.— Сыщик думает, Дэн, что мне от Билла не было никакой прибыли. — Она перегнулась и положила руку мне на колено. — А если вы знаете заранее о забастовке, о том, когда она начнется и когда закончится? Разве нельзя с такой информацией и с небольшим капиталом съездить на биржу и сыграть на акциях той компании, где бастуют? Можно, и еще как! — победоносно воскликнула она. — Так что не думайте, будто Билл прошел бесплатно.— Избаловали вас тут, — сказал я.— Господи, ну к чему такая скупость? — спросила она с упреком. — Как будто вы из своего кармана. Вам же выделяют на непредвиденные расходы.Я ничего не ответил. Она перевела хмурый взгляд с меня на чулок, потом на Ролфа. Ему она сказала:— Может, он подобреет, если выпьет?Ролф встал и вышел.Дина надула губы, легонько пнула меня носком в голень и сказала:— Дело даже не в деньгах. Дело в принципе. Если у девушки есть что-то такое, что нужно другим, дура она последняя, если не сорвет куш.Я ухмыльнулся.— Ну, будьте умницей, — принялась она клянчить.Вошел Дэн Ролф с бутылкой джина, сифоном, лимонами и миской колотого льда. Мы выпили по одной. Чахоточный удалился. Мы с Диной уперлись в денежный вопрос и продолжали пить. Я старался склонить ее к беседе о Талере и Уилсоне. Она упорно переводила разговор на суммы, которые ей причитаются. Так шло до тех пор, пока бутылка не опустела. На моих часах было четверть второго.Жуя лимонную корочку, Дина сказала, уже в третий или четвертый раз:— Не из вашего же кармана. Какая вам разница?— Дело не в деньгах, — отвечал я, — дело в принципе.Она скорчила гримасу и поставила стакан туда, где по ее расчетам, был стол. Ошиблась она сантиметров на двадцать. Не помню, разбился ли стакан, долетев до пола, не могу сказать, что с ним было дальше. Но эта ее ошибка придала мне сил.— И вообще, — зашел я с новой стороны, — я не уверен, что мне так уж нужны ваши воспоминания. Обойдусь и без них.— Прекрасно, но не забывайте, что я последняя, кто видел Дона в живых, если не считать убийцы.— Вот и нет, — сказал я. — Его жена видела, как он вышел, сделал несколько шагов и упал.— Его жена!— Угу. Она сидела в машине поблизости.— Как она узнала, что Дон здесь?— Говорит, что ей позвонил Талер и сказал, будто бы ее муж повез сюда чек.— Разыгрываете, — сказала девушка. — Макс этого знать не мог.— Я только передаю, что миссис Уилсон сказала нам с Нунаном.Дина выплюнула на пол остатки лимонной корочки, пригладила рукой волосы, от чего они еще больше взлохматились, вытерла пальцами рот и хлопнула по столу.— Ладно, мистер Всезнайка, — сказала она. — Начинаю игру на вашей стороне. Можете считать пока, что это вам обошлось даром, но я свое еще возьму. Думаете, не возьму? — Она вызывающе прищурилась и поглядела на меня так, словно я был на другом конце улицы.Снова заводить дискуссию о деньгах не было времени, и я сказал:— Надеюсь, что возьмете.Кажется, я повторил это несколько раз, горячо и убежденно.— Еще бы. Теперь слушайте. Вы пьяны, и я пьяна, и как раз настолько, чтобы все вам выложить. Такая уж я девушка. Если мне кто понравился, я все расскажу. Стоит только спросить. Ну, давайте, спрашивайте.Что я и сделал:— За что Уилсон дал вам пять тысяч долларов?— Не «за что», а «отчего». От хорошего настроения. — Она откинулась назад, чтобы всласть посмеяться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55