..
- К этому наверняка в будущем придут, реб Самуил, А то тяготы,
наваленные на плечи богатых людей, столь велики, что этак и вера может
пошатнуться. В дикие времена живем, реб Самуил, верим каким-то
звездочетам, факирам, экстрасенсам приблудным. Сидели бы тихо, занимались
своим делом...
- Да, реб Исаак, и всему причиной - Он. В конце концов, обещал придти
- приходи! Не тяни время. Или уж оставь в покое Свой народ, дай людям
делом заниматься. Сколько уж можно, в конце концов?!

- О, Яхве, Бог отцов моих! Ты - Бог мой, Тебя от ранней зари ищу я;
Тебя жаждет душа моя, по Тебе томится плоть моя в земле пустой, иссохшей и
безводной...
- Слушайте, молитесь потише. Вы думаете - вы один здесь правоверный
еврей? Тут все правоверные евреи. И не хуже вас, между прочим. Вы мешаете,
в конце концов. Для молитв есть храм, а здесь площадь. Сидите и радуйтесь,
что места хватило. И что это вы землю нашу ругаете? Какая-никакая, а
родина. Обетованная, между прочим. Вот как кликну стражника - узнаете.

Лева вдруг сообразил, что понимает каждое слово. Вокруг говорили на
идише, который Куперовский в свое время по ошибке выучил с помощью
родственников, собираясь в Израиль. Вот и пригодилось. Правда, это был
какой-то совсем другой Израиль, потому что в том Лева ничего не понимал, и
его не поняли. Возможно, судьба с самого начала готовила его к деяниям
здесь, в этих местах. Ведь назвал же его чародей Вечным Героем.
Неожиданно какой-то старичок, дотоле спокойно сидевший на скамейке,
взвился, будто к нему внезапно подключили электрический ток, и заскакал
козлом, выдирая и щедро разбрасывая небогатые кудри.
- Вот Он! Вот! - завизжал он, бросаясь к Леве и тыча в него пальцем.
- Шестое чувство подсказывает мне - это Он. Радуйтесь, евреи, Он пришел, и
теперь мы все наконец отдохнем. Пляшите и веселитесь, евреи, ибо Он
явился, и узнал Его я, я, Авраам бен-Шмулик, продавец ковров с Пятой
улицы. Запомните, люди: Авраам бен-Шмулик, Пятая улица, синий дом, лучшие
ковры в Иерусалиме, открыто с шести до девятнадцати с перерывом на обед и
молитву. Но не спутайте с лавкой моего брата Аарона, та с желтой крышей, и
таких ковров вы там не купите. Это я, я Его узнал, бен-Шмулик из синего
дома, с 6 до 19, перерыв с 13 до 14. Приветствуйте Его, евреи!
Люди сорвались со своих сидений и бросились на Куперовского.
- Нет, нет! - в панике закричал он. - Я не знаю, кого вы ждете и что
собираетесь с ним сделать, но это не я. Честное слово!
Однако воплей его в поднявшемся гвалте никто не слышал. Толпа
схватила Леву, подняла над собой и повлекла в неизвестном направлении.

На следующий день на базаре только и разговоров было, что о вчерашнем
происшествии. Худощавые мальчишки на побегушках, всклокоченные юноши с
Талмудами, томные девы на выданье, многопудовые матроны в париках,
солидные отцы семейств - все обсуждали только одно.
- Ну и как же Его опознали?
- Судите сами: одет не по-нашему, но по внешности - настоящий ид.
Смотрит дико, кричит, руками размахивает - пророчествует. Вокруг
осматривается так, как если бы никогда этого не видел. Вдобавок - пришел
за хвостом верблюда.
- А при чем здесь верблюд? В пророчествах вроде было сказано
по-другому.
- По-другому... Синедрион еще когда постановил, что пророчества надо
толковать расширительно. Иначе мы далеко не уедем. Вон Безумный Пророк
явился, как полагается, - на ослице, с осленком в поводу, а что толку? В
результате в Европе до сих пор приходится воевать с франками, готами и
прочими его последователями. Может, ты сам из таких? Нет? Смотри. И
вообще: в пророчестве о ком говорится? О животном. Этот самый Лейб с кем
пришел? С животным.
- Но ведь не с ослицей, а наоборот, с верблюдом.
- В Синедрионе сказали, что верблюд даже лучше ослицы. И все,
отстаньте от меня, больше ничего не знаю.
- А где Он поселился?
- Слушайте, вы отойдете или что? Семочка, дорогой, выйди из лавки,
возьми свою дубинку и объясни этим мишугоэм насчет Мессии, чтобы мало не
показалось. Так их, Семочка, и проверь, не остались ли у них еще вопросы,
и ответь на все. Не гони их далеко, Сема, гони их к Соне, передо мной они
все утро стояли, теперь пусть она на них порадуется. И мне слышно будет, о
чем они там болтают.
- Его приютил Бар-Раббан, ученый человек. Знает наизусть Пятикнижие,
наблюдает за звездами, снимает сглаз. Его уже три раза за колдовство
хотели камнями побить, но в городе булыжников не нашли - как раз все
накануне истратили, а за стены лень было идти.
- Ну и как Он, скоро будет народ учить?
- Бар-Раббан обещает - вот-вот. Пока Он его расспрашивает, проверяет,
должно быть, все ли Его народ воспринимает правильно.
- Говорят, там полон дом книжников, фарисеев, учителей Закона, и Он,
хотя и молод, беседует с ними на равных. Он их не понимает, они - Его.

Бар-Раббан особенно охотно говорил об истории Великого Израиля. Перед
Куперовским вставали картины победоносной войны, которую вел Израиль,
сокрушая Римскую империю. Вначале, насколько мог судить Лева, решающую
роль сыграли фанатизм небольшой иудейской армии и недооценка ее сил
противником. В дальнейшем один из римских императоров, страдавший
наследственным идиотизмом и тяжелыми запоями, принял иудаизм сам и начал
повсеместно внедрять его среди подданных. После этого основное значение
приобрели диверсионные операции по кормлению войск противника трефным
мясом и неосвященной мацой, а также рейды по тылам врага
террористов-пророков, призывающих покаяться в грехах и уйти от мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19