ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Что, если Садамаса-сан уже сделал первый ход? Ведь последние несколько недель были для революции особенно удобны. Во имя всего святого, в таком случае, моя мать, должно быть, уже мертва — или, что еще хуже, пленница брата. Что же мне делать?
Его охватила паника. Синго принялся лихорадочно искать взглядом признаки того, что в его отсутствие произошли какие-нибудь необычные события, но резиденция Мияконодзё во всех отношениях казалась точно такой же, как и в момент его отбытия. Внутри окруженного черными плексовыми стенами комплекса, в голых посыпанных гравием дворах, залах и павильонах с изогнутыми, как у пагод, крышами кипела повседневная жизнь. Среди спешащей по своим делам дворцовой челяди самурай заметил нескольких человек, которые, как он знал, были верны отцу. На самом верху аппарели, у входа в официальные покои даймё, навстречу гостям вдруг вышел Садамаса-сан. Синго спешился, и братья пристально взглянули друг на друга.
— Долго же ты добирался, Синго-кун.
За спиной Садамасы застыли, бесстрастно уставившись в пространство, стражи входа. В солнечных лучах ярко сверкали лезвия их нагинат. Лицо Садамасы было как всегда угрюмым. Почти закрывая щеки, торчали длинные усы, едва не доходящие до длинных, тонких, повторяющих очертания скул бачков. Брат носил алую, с крыльями на плечах катагину, накинутую на расшитую растительным орнаментом куркумово-желтую ками-симо с длинными рукавами. Одежда была свободной, в талии ее надвое рассекал черный пояс с заткнутыми за него с левой стороны двумя мечами. Садамаса отвесил поклон.
Синго сдержанно поклонился в ответ и окинул брата взглядом. На Садамасе была та же одежда, что и на отце в день, когда он был назначен командующим армией сёгуна. Внешне Садамаса являл собой точную копию Хидеки Рюдзи на его любимом портрете и сегодня наверняка неспроста оделся именно так. Синго, сам не отдавая себе в этом отчета, вдруг ощутил, как напряжение между ними растет, становится невыносимым. На чужеземца Садамаса не обращал ни малейшего внимания.
— Приветствую тебя, Садамаса. Как здоровье?
— Прекрасно. А твое?
— Спасибо, не жалуюсь. Отец меня ждет?
— Естественно. Мы узнали о твоем прибытии, когда ты покинул трактир на окраине Кин-Су. Не желаешь ли освежиться?
Хидеки Синго отпустил эскорт, и по его знаку паланкин понесли по дорожке, ведущей за резиденцию. Пики стражников раздвинулись, и процессия под цоканье копыт о камни вступила в прохладу внутреннего двора. Впереди двигался Синго он сам, за ним — по-прежнему верхом — следовал американец. Проезжая под аркой-тории он чуть пригнул голову и спешился во внутреннем дворе.
— Обыщите его как следует, — сказал Садамаса стражникам.
Обыск выявил два украденных бластера.
Садамаса проявил присущую ему опасливость.
— Скажи ему, что с оружием дальше нельзя. Пусть сдаст.
Переводить Синго не стал, зная, что это ни к чему. Чужеземец мрачно заговорил — на сносном японском, что крайне удивило Садамасу:
— Это оружие — моя собственность, а ходить при оружии — наш обычай.
— Нет, с оружием нельзя, — резко возразил Садамаса.
— А еще наш обычай — принимать гостеприимство в той форме, в которой оно предложено. Поэтому, если я приглашен в резиденцию вашего отца в качестве гостя, мне можно доверять.
— Очень жаль, но оружие вы должны сдать.
— Стало быть, я должен буду довериться вам — в то время как вы мне не доверяете.
— В резиденции отца — да.
— Оставить бластеры при себе для меня вопрос чести, так же, как самураю оставаться при мечах.
Синго поспешно вмешался, почувствовав, что есть возможность унизить брата.
— Садамаса-кун, это оружие не заряжено. Поэтому его и оружием-то считать трудно.
— Все равно…
Но чужеземец покачал головой, вытащил бластер, установил его на максимум и направил в небо. Нажал на спуск. Раздался оглушительный выстрел. То же самое он проделал со вторым бластером. При этом на его лице его играла необычайно удовлетворенная, торжествующая улыбка.
22
Лошади при звуке выстрелов заволновались. С крыш в воздух поднялась стая голубей. Наконец эхо выстрелов затихло вдали. Садамаса отдал приказ и стражники схватили чужеземца и повалили его на землю.
Интересный спектакль, подумал человек, наблюдавший за происходящим с открытой галереи. Со второго этажа все было видно как на ладони и гайдзин, появление которого было предсказано таёри Горо, и в самом деле оказался человеком исключительно надменным и упрямым.
— О, Садамаса-сан, мой перворожденный сын, — сказал он. — Прежде чем получить по наследству Кюсю, тебе придется научиться понимать американцев и с умом вести с ними дела.
Он высказал эти мысли вслух, хотя и негромким голосом, как бы для себя. В почти пустом зале позади него расположились двенадцать его фудаи — людей внутреннего круга — самых доверенных генералов, которые находились в пределах слышимости. Все они слышали его слова, хотя ни один из них и не признался бы в этом, поскольку он был ни кем иным как самим Хидеки Рюдзи, в прошлом генералом сёгуна, а в настоящее время — префектом Квадранта Кюсю, практически независимым правителем девяти провинциальных столиц и трех ассоциированных территорий и более чем двадцати важнейших нексус-систем. И на всех этих мирах его слово означало жизнь или смерть.
Он подозвал к себе Горо, своего хисё — личного секретаря, который подойдя встал на колени и низко поклонился.
— Пускай мой сын и его гость подождут. Скажи им, что до того как предстать передо мной они могут искупаться, переодеться и перекусить с дороги. А сейчас пусть ко мне придет моя невестка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218
Его охватила паника. Синго принялся лихорадочно искать взглядом признаки того, что в его отсутствие произошли какие-нибудь необычные события, но резиденция Мияконодзё во всех отношениях казалась точно такой же, как и в момент его отбытия. Внутри окруженного черными плексовыми стенами комплекса, в голых посыпанных гравием дворах, залах и павильонах с изогнутыми, как у пагод, крышами кипела повседневная жизнь. Среди спешащей по своим делам дворцовой челяди самурай заметил нескольких человек, которые, как он знал, были верны отцу. На самом верху аппарели, у входа в официальные покои даймё, навстречу гостям вдруг вышел Садамаса-сан. Синго спешился, и братья пристально взглянули друг на друга.
— Долго же ты добирался, Синго-кун.
За спиной Садамасы застыли, бесстрастно уставившись в пространство, стражи входа. В солнечных лучах ярко сверкали лезвия их нагинат. Лицо Садамасы было как всегда угрюмым. Почти закрывая щеки, торчали длинные усы, едва не доходящие до длинных, тонких, повторяющих очертания скул бачков. Брат носил алую, с крыльями на плечах катагину, накинутую на расшитую растительным орнаментом куркумово-желтую ками-симо с длинными рукавами. Одежда была свободной, в талии ее надвое рассекал черный пояс с заткнутыми за него с левой стороны двумя мечами. Садамаса отвесил поклон.
Синго сдержанно поклонился в ответ и окинул брата взглядом. На Садамасе была та же одежда, что и на отце в день, когда он был назначен командующим армией сёгуна. Внешне Садамаса являл собой точную копию Хидеки Рюдзи на его любимом портрете и сегодня наверняка неспроста оделся именно так. Синго, сам не отдавая себе в этом отчета, вдруг ощутил, как напряжение между ними растет, становится невыносимым. На чужеземца Садамаса не обращал ни малейшего внимания.
— Приветствую тебя, Садамаса. Как здоровье?
— Прекрасно. А твое?
— Спасибо, не жалуюсь. Отец меня ждет?
— Естественно. Мы узнали о твоем прибытии, когда ты покинул трактир на окраине Кин-Су. Не желаешь ли освежиться?
Хидеки Синго отпустил эскорт, и по его знаку паланкин понесли по дорожке, ведущей за резиденцию. Пики стражников раздвинулись, и процессия под цоканье копыт о камни вступила в прохладу внутреннего двора. Впереди двигался Синго он сам, за ним — по-прежнему верхом — следовал американец. Проезжая под аркой-тории он чуть пригнул голову и спешился во внутреннем дворе.
— Обыщите его как следует, — сказал Садамаса стражникам.
Обыск выявил два украденных бластера.
Садамаса проявил присущую ему опасливость.
— Скажи ему, что с оружием дальше нельзя. Пусть сдаст.
Переводить Синго не стал, зная, что это ни к чему. Чужеземец мрачно заговорил — на сносном японском, что крайне удивило Садамасу:
— Это оружие — моя собственность, а ходить при оружии — наш обычай.
— Нет, с оружием нельзя, — резко возразил Садамаса.
— А еще наш обычай — принимать гостеприимство в той форме, в которой оно предложено. Поэтому, если я приглашен в резиденцию вашего отца в качестве гостя, мне можно доверять.
— Очень жаль, но оружие вы должны сдать.
— Стало быть, я должен буду довериться вам — в то время как вы мне не доверяете.
— В резиденции отца — да.
— Оставить бластеры при себе для меня вопрос чести, так же, как самураю оставаться при мечах.
Синго поспешно вмешался, почувствовав, что есть возможность унизить брата.
— Садамаса-кун, это оружие не заряжено. Поэтому его и оружием-то считать трудно.
— Все равно…
Но чужеземец покачал головой, вытащил бластер, установил его на максимум и направил в небо. Нажал на спуск. Раздался оглушительный выстрел. То же самое он проделал со вторым бластером. При этом на его лице его играла необычайно удовлетворенная, торжествующая улыбка.
22
Лошади при звуке выстрелов заволновались. С крыш в воздух поднялась стая голубей. Наконец эхо выстрелов затихло вдали. Садамаса отдал приказ и стражники схватили чужеземца и повалили его на землю.
Интересный спектакль, подумал человек, наблюдавший за происходящим с открытой галереи. Со второго этажа все было видно как на ладони и гайдзин, появление которого было предсказано таёри Горо, и в самом деле оказался человеком исключительно надменным и упрямым.
— О, Садамаса-сан, мой перворожденный сын, — сказал он. — Прежде чем получить по наследству Кюсю, тебе придется научиться понимать американцев и с умом вести с ними дела.
Он высказал эти мысли вслух, хотя и негромким голосом, как бы для себя. В почти пустом зале позади него расположились двенадцать его фудаи — людей внутреннего круга — самых доверенных генералов, которые находились в пределах слышимости. Все они слышали его слова, хотя ни один из них и не признался бы в этом, поскольку он был ни кем иным как самим Хидеки Рюдзи, в прошлом генералом сёгуна, а в настоящее время — префектом Квадранта Кюсю, практически независимым правителем девяти провинциальных столиц и трех ассоциированных территорий и более чем двадцати важнейших нексус-систем. И на всех этих мирах его слово означало жизнь или смерть.
Он подозвал к себе Горо, своего хисё — личного секретаря, который подойдя встал на колени и низко поклонился.
— Пускай мой сын и его гость подождут. Скажи им, что до того как предстать передо мной они могут искупаться, переодеться и перекусить с дороги. А сейчас пусть ко мне придет моя невестка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218