Она взглянула на его рот, строгий и вместе с тем чувственный, и вспомнила свои ощущения в тот момент, когда их губы соприкасались.
Предательская жаркая волна захлестнула ее, но ей удалось справиться с собой.
– Я не думаю, что меня можно считать красавицей принцессой.
– Не знаю насчет принцессы, но красавицей – несомненно, – неожиданно злым тоном сказал он.
Испугавшись того, что может произойти, если он прикоснется к ней, Кэролайн произнесла с мольбой:
– Пожалуйста, Мэтью…
Оставив без внимания ее слова, он взял ее лицо в ладони и припал к губам.
Кэролайн ощутила такую истому во всем теле, что едва ли устояла бы на ногах, если бы не прислонилась к стене.
Его прикосновение, его улыбка – это было то, чего страстно желали ее душа и тело. Когда Мэтью в конце концов поднял голову, ей потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки и осознать, что он дышит как после быстрого бега.
Понимая, что он поцеловал ее в приступе необъяснимой злости, Кэролайн почувствовала огромное удовлетворение оттого, что он все-таки неравнодушен к ней.
– Так-так-так… – протянул он насмешливо. – И кто бы мог подумать, что такая строгая на вид няня окажется такой пылкой?
Испугавшись, что ее неконтролируемая реакция могла всколыхнуть в нем давно забытые воспоминания, она сердито сказала:
– Пожалуйста, пустите меня. Вы не имеете права так вести себя.
– Разве вы меня не спровоцировали? – засмеялся он. – Обещаю, что никогда больше не притронусь к вам.
– Была бы вам признательна за это, мистер Каррэн.
– Ну зачем же так официально? Всего минуту назад вы назвали меня Мэтью.
Ее охватила паника.
– Я… прошу прощения… Я не хотела… Я была напугана.
Он все еще держал ее лицо в своих ладонях, поглаживая большими пальцами ее щеки. Это не было проявлением ласки. Так он выражал свою злость.
– Скажите-ка мне, мисс Смит, что вы будете делать, если я не смогу сдержать данного вам обещания?
Она хотела сказать, что уйдет, но при одной только мысли об этом у нее сжалось сердце.
– Вы уйдете?
Кажется, он понимал, что она никогда не уйдет по собственной воле, а поэтому поддразнивал ее. Срывающимся голосом она заявила:
– Не думаю, что это было бы хорошо для Кетлин. Девочка уже привязалась ко мне, а ребенку ее возраста нужна стабильность.
Упоминание о Кетлин смягчило его. Мэтью опустил руки и отступил на шаг. Теперь он был спокоен и контролировал себя.
Но когда Кэролайн заторопилась к себе в комнаты, он снова преградил ей путь.
– Не исчезайте, – коротко сказал он. – Я хочу с вами поговорить. Вы еще не ужинали?
– Нет.
– Тогда мы могли бы поужинать вместе, а заодно и поговорить.
Кэролайн обязательно надо было побыть одной, чтобы обрести душевное равновесие. Поэтому в качестве отговорки она сказала первое, что пришло в голову:
– Я обычно ем на кухне с миссис Монахан.
– Разве она не взяла в пятницу выходной?
Это действительно было так. Накануне экономка объявила о своем намерении провести вечер в гостях у замужней дочери.
Не спуская глаз с лица Кэролайн, Мэтью язвительно сказал:
– Если вы уютнее чувствуете себя на кухне, я сейчас побреюсь, переоденусь и присоединюсь к вам.
Он снова был, как обычно, спокойным и выдержанным. И, глядя ему вслед, когда он выходил, Кэролайн гадала, что спровоцировало взрыв его злости и желание подшучивать над ней.
Уж наверное, не то, что он услышал свое имя в детской сказке.
Кэролайн почувствовала, что дрожит. Он никогда не пытался скрыть того, что не испытывает к ней симпатии, но за такой короткий срок умудрился чуть ли не возненавидеть ее…
В то же время его поцелуй был поцелуем изголодавшегося мужчины.
Сделав над собой усилие, она пошла на кухню.
Воспоминания вызвали в ней тревожные и противоречивые чувства.
Всего один поцелуй изменил все. Кэролайн перестала чувствовать себя уверенной, спокойной, пребывающей в безопасности. Поцелуй лишил ее всего того, чего она с таким трудом достигла, и показал, насколько рискованно ее пребывание здесь.
Ужин уже был приготовлен. И пока она ставила в микроволновую печь разогревать цыпленка с овощами и накрывала на стол, ее одолевали тревожные мысли. О чем собирался говорить с ней Мэтью? Месячный испытательный срок почти закончился. Может быть, Мэтью собирается уволить ее?
Нет, безусловно, это не так. Она старалась рассуждать логично. Он знает, что Кетлин привязалась к ней, и ему не обойтись без няни.
Тогда что? Может быть, он каким-то путем выяснил, кто она на самом деле?
Нет. Тогда бы он немедленно выгнал ее. Она слишком отчетливо помнила выражение отвращения на его лице той ужасной ночью, когда побелевшими от ярости губами он сказал: «Я хочу, чтобы утром ты убралась из моего дома. И никогда больше не желаю тебя видеть».
Дрожа, Кэролайн попыталась отогнать тяжелые воспоминания. Это случилось очень давно и было частью того прошлого, о котором она изо всех сил старалась не вспоминать.
Прийти сюда работать было безумием, но она не жалела о том, что воспользовалась шансом, который предоставила судьба. Хотя, подумала Кэролайн в отчаянии, будет еще больней, когда наступит конец такому короткому счастью.
Она вздрогнула, когда щелкнул замок, и сердце ее перевернулось при появлении Мэтью. Переодевшись в водолазку оливкового цвета и домашние брюки, он выглядел одновременно опасно привлекательным и внушительным.
Своей походкой, горделивым наклоном темной головы, почти кошачьей грацией и необычными глазами он всегда напоминал ей барса. Кэролайн почувствовала, что у нее пересохло во рту.
Пока она вынимала цыпленка из микроволнов-ки, он достал из холодильника бутылку белого вина и, открывая, спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45