Потом она испытала с ним физическое блаженство. Да, это было. Но не то, не так она себе это представляла. Возможно, сознание, что он сделал ей больно, сдерживало его? Она думала, что любовь – это слияние воедино духовной близости с физической. Союз сердец, душ, разума, тел. Вот такой близости у них в их первую ночь не случилось. Она это чувствовала и огорчалась.
Приподнялась на локте и огляделась. В гостиной шторы были развинуты, весело плясал огонь в камине. Но, судя по всему, Джордана там не было. Лайэл выбралась из постели. Совершенно нагая пошла в ванную. Пока шла, замерзла.
Приняв душ, завернувшись в мягкую мохнатую простыню, достала из чемодана нижнее белье, джемпер цвета болотной травы и юбку. Остальное, решила, разберет после завтрака. Оделась, причесалась. Раздвинула в спальне шторы, пошла на кухню.
На кухню, похоже, Джордан не заглядывал. Во всяком случае, он не завтракал. Лайэл выглянула в окно. Метель утихла, но снег еще сыпал. За ночь намело сугробы. Лапы елей прогибались под тяжестью снега. Кругом белым-бело. Свежие следы вели через сад к калитке и пропадали в лесу.
Что это? Может быть, Джордан любит прогулки по утрам в любую погоду или им опять овладело беспокойство и погнало его по глубокому снегу в лес?
Лайэл слегка нахмурилась и стала накрывать завтрак. В гриле жарился бекон. Включила кофеварку. Скоро в кухне ароматно запахло кофе. Снаружи послышался шум: это Джордан вернулся с прогулки.
Лайэл поставила на плиту сковороду, выпустила на раскаленную поверхность яйца, достала из гриля бекон и положила сверху. Когда однажды они вместе завтракали в гостинице и Джордан заказал яичницу, она обратила внимание, что он попросил, что бы бекон был с корочкой, а желток жидкий.
Она перекладывала яичницу со сковороды на подогретую тарелку, когда Джордан вошел в дом. Стянул с ног высокие кожаные сапоги, побил их друг о друга, сбивая налипший снег. Наконец прикрыл дверь, напустив холоду. Снял дубленку и остался в кремовом пуловере под горло и в коричневых брюках. Лайэл встретила его с улыбкой. Но все повторилось, как накануне. Ни слова! Сухой, холодный взгляд. Внутри все оборвалось. Как можно приветливее сказала:
– Завтрак готов!
– Осваиваешь профессию заботливой жены?
– Боже, сколько яда! Но нельзя показывать, что это больно.
– Разве тебе не нужна заботливая жена? Сел за стол, оставив ее вопрос без ответа. Она к еде не притронулась, лишь маленькими глотками пила кофе. Молча он позавтракал, молча встал из-за стола, молча же пошел в гостиную и устроился перед камином.
Лайэл перемыла посуду, убрала со стола и, решив наконец объясниться с ним, подошла и села напротив. Он сидел, мрачно уставившись в огонь.
– Джордан, – сказала она тихим голосом, – что случилось?
Он взглянул на нее.
– А что может случиться?
Лайэл закусила губу и сдержала слезы. Но что-то же случилось? Так он к ней переменился! Что-то все-таки случилось… Она уже усилием воли взяла себя в руки и хотела было ринуться в атаку, как вдруг он, посмотрев ей в глаза, спросил резко:
– Ответь мне, ты когда-нибудь вспоминаешь Поля?
– Поля? – Лайэл взглянула на него и тотчас же опустила глаза.
– Да, Поля. Поля Хейтона. – Он смотрел на нее в упор.
– Но я… разве ты был знаком с ним?
– Во-первых, Поль – мой молочный брат. Во-вторых, он работал у меня.
– Твой молочный брат? – переспросила она, тяжело дыша, бледная, ошеломленная. – Но он никогда мне не говорил об этом. Митч мне тоже ничего не рассказывала.
– Митч… Да откуда ей было об этом знать. Я взял Поля на работу перед моим отъездом в Штаты. Доверил ему без колебаний одно щепетильное дело. Меня беспокоила утечка информации о двух наших ключевых проектах, и я даже подозревал промышленный шпионаж. Само собой разумеется, мы держали в тайне наше родство.
– Я думала, что он – одинокий человек, что у него нет семьи.
– Я ни минуты не сомневаюсь, что ты именно так думала.
Тон был такой, что стало жутковато. Он вскочил и стал ходить взад и вперед по комнате. Метался как тигр в клетке… Она поднялась, подошла к нему, спросила:
– Джордан, почему ты ни разу до сегодняшнего дня даже не намекнул мне об этом? Я не понимаю, почему ты мне сказал об этом, когда…
Он оттолкнул ее руку так, будто само прикосновение Лайэл было ему ненавистно.
– У меня на это есть причины. А вот почему ты ни разу не обмолвилась, даже виду не подала, что была знакома с человеком по имени Поль?
– Потому что я… Его смерть была для меня таким ударом. Я не могла себя заставить говорить о нем.
– Совесть тебя заела? Хотя вряд ли!
– Совесть? Я не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Послушать тебя, ты – сама невинность, моя дорогая Лайэл. Не знай я, какая ты великолепная актриса, я бы, может, и поверил тебе.
– Не понимаю, что ты хочешь всем этим сказать?
– Я хочу сказать, что ты прекрасно провела свою партию. А твое нежелание выйти за меня замуж? Я было поверил, что ты искренне не хотела. Правда, единственный раз, когда ты поступила честно, это когда поняла, что твоему дедушке в перспективе будет оказан надлежащий уход. Предположим, что я настоял бы на том, чтобы поместить его в дом инвалидов. Что было бы тогда, Лайэл? Надолго бы хватило этой твоей любви к нему и преданности? Сомневаюсь, чтобы ты упустила шанс стать женой богатого человека.
Лайэл была в полуобморочном состоянии. Вернув себе самообладание, она ответила:
– Ты не должен так говорить. Я выходила за тебя замуж не из-за твоих денег. Не думай так, пожалуйста.
Он рассмеялся.
– Я не думаю, я знаю. С самого первого вечера. Ты сразу стала изображать из себя недотрогу. Конечно, тебя не устраивала любовная интрижка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50