– Вам нравится этот сад и ваши комнаты?
– Все это восхитительно!
– Вот и хорошо. Очень хорошо. Вы останетесь в Зюльхейле?
Что-то в ее интонации удивило Джасмин.
– Так вы в курсе?..
Мумтаз вздохнула и опустилась на скамью у фонтана. Джасмин присела с ней рядом.
– Хираз – самый близкий друг Тарика, поэтому я, как жена Хираза…
Джасмин поперхнулась.
– Вы – супруга Хираза? Я-то подумала… Нет, ничего.
Мумтаз ответила ей беззаботной улыбкой.
– Прислуга, да? Тарику хотелось, чтобы рядом с вами в первое время вашего пребывания здесь кто-то находился. А я работаю во дворце, и поэтому я здесь ежедневно. Если вам что-нибудь понадобится, вы всегда сможете сказать мне.
– Да, конечно. – Джасмин в самом деле ощутила признательность. Выходит, Тарик позаботился о том, чтобы эта милая женщина была рядом с гей. – Но почему он ничего мне не сказал?
– Он, как и Хираз, в гневе просто страшен. Тарик сердится на вас, а мой муж – на меня.
Джасмин не сумела сдержать любопытства:
– За что же Хираз на вас сердится?
– Он хочет, чтобы я согласилась с тем, что они с Тариком задумали, хотя сам он с Тариком не согласен. – Мумтаз не дала Джасмин возможности задать следующий вопрос. – Хираз рассказал мне, как обстояло дело в вашей стране. В Зюльхейле всем известно, что сердце Тарика разбила рыжеволосая и голубоглазая иностранка.
Джасмин заморгала.
– Откуда?
– Хираз унес бы тайны Тарика в могилу, да вот другие не настолько… скромны. Мы мало что знаем о вас, но это хорошо, что вы приехали. Вы очень нужны Тарику, тем более что его родители погибли.
– Он очень зол на меня, – призналась Джасмин.
– Но все-таки вы в Зюльхейне. Ведь лучше быть рядом с ним, даже если он сердится, правда же? Вам нужно научиться вести себя с вашим…
Необычное выражение на лице Мумтаз встревожило Джасмин.
– Вы о чем? – быстро спросила она.
– Я… Я кое-что забыла. Пожалуйста, пройдемте в комнаты.
Джасмин последовала за ней, озадаченная резкой переменой в ее голосе.
– Для вас приготовлена ванна. А потом, прошу вас, наденьте вот это.
Мумтаз указала на одежду, разложенную на кровати.
Джасмин дотронулась до мягкой и невероятно изысканной ткани. На ощупь материя казалась невесомой, а цвет ее был под стать Розе Зюльхейля – белый с отблесками потайного огня. Длинные струящиеся складки украшены блестками, которые будут переливаться при каждом движении. Такие же сверкающие блестки вшиты и в корсаж платья. Рукава платья длинные, но оно имеет глубокий вырез, отчасти открывающий грудь. Сверху на платье лежала тонкая золотая цепочка. Несомненно, она задумана как пояс, дополняющий наряд.
– Это не мое, – чуть слышно произнесла Джасмин.
– Сегодня будет… торжественный обед, и то, что сейчас на вас надето, не подходит. Так что для вас приготовили вот это.
– Потому что я в гостях? Что ж, если это у вас практикуется, то я ничего не имею против. Иначе мне было бы неуютно в таком дорогом платье.
Заверив Мумтаз, что она вполне довольна, Джасмин спросила:
– Это официальный обед?
– О да. Очень официальный. Попозже я займусь вашей прической, и вы будете великолепны.
С этими словами Мумтаз вышла из комнаты. Джасмин показалось, что до нее донеслось невнятное бормотание, но ее мысли уже были устремлены к обещанной ей благоухающей ванне.
Примерно через два часа после прибытия во дворец Джасмин произнесла:
– Я чувствую себя принцессой.
Она притронулась к браслету, который Мумтаз предложила ей надеть. Ее ярко-рыжие волосы, обретшие необыкновенный блеск благодаря стараниям Мумтаз, волнами рассыпались по спине.
Мумтаз засмеялась.
– Значит, я справилась со своими обязанностями.
– Мне казалось, подчеркивать фигуру не полагается…
Джасмин опустила руку к бедрам. Тонкие нити золота дразнили глаз и, без сомнения, соблазняли.
Мумтаз покачала головой.
– На людях мы сдержанны, это правда. Но законы в Зюльхейле не слишком суровые, просто женщины, как правило, сами предпочитают скромность. А дома, с нашими мужчинами, нам позволяется больше…
Она провела рукой по собственному наряду. На ней были широкие бледно-желтые шаровары, подвязанные у щиколоток, и блуза того же цвета, что и платье Джасмин. Правда, на ее одежде не было сверкающих блесток.
– А это не будет чересчур пышно?
Ей не хотелось переодеваться. Легко можно представить себе, как загорятся глаза Тарика при ее появлении. Может быть, он даже сочтет ее красивой; ведь сама она – впервые в жизни – почувствовала себя красавицей.
– Нет, это будет то, что нужно. А сейчас нам пора идти.
Через несколько минут они вошли в зал, и Джасмин ослепили яркие наряды присутствовавших там женщин. Все разговоры стихли при ее появлении. А через секунду началось оживленное перешептывание. Женщины постарше приблизились к Джасмин и предложили ей присесть рядом с ними на диван. При необходимости Мумтаз вступала в разговор в качестве переводчицы, и в скором времени Джасмин уже беседовала и смеялась с этими женщинами, как со старыми приятельницами.
Прошло полчаса, и напряжение во всем теле послужило ей единственным предупреждением. Джасмин огляделась и увидела стоявшего в дверном проеме Тарика. Она невольно выпрямилась и поднялась на ноги. В зале снова воцарилась тишина, однако на сей раз тишина, исполненная ожидания. Можно было подумать, что все присутствующие затаили дыхание.
А Тарик, одетый в черную тунику и черные брюки, был великолепен. Единственным украшением в его одежде была оранжевая тесьма воротника. Строгий покрой костюма подчеркивал красоту смуглого лица.
Он пересек помещение и взял Джасмин за руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43