Все ее мысли – такие правильные и понятные – вмиг пропали, и осталось одно желание, с которым она не могла бороться. Рука переместилась на шею, и Джилли почти задохнулась. Ей захотелось тотчас покончить со всем этим и забыть, как дурной сон. Слишком затянувшийся сон. Они поднялись и, не сговариваясь, пошли в спальню. Рори чувствовал себя если не победителем, то по крайней мере очень удачливым игроком, и ни о чем не думал, кроме того, что он сейчас окажется в постели с Джилли. Эта мысль казалась ему такой необычной, что само желание отошло на задний план и он шел как робот. Ему хотелось быть грубым, и он думал, что это будет самая удачная сделка в его жизни – он поменяет Айрис на Джилли. Он хотел видеть ее слабой, шепчущей нежности, он хотел ее сладострастия и преданности, хотя бы на одну ночь. Впрочем, дальше он не заглядывал. Все, что было за пределами этой ночи, казалось ему далеким и нереальным. И вообще весь мир сосредоточился для него в этой капризной женщине. А что будет потом, сумеют ли они завязать тот узелок, который называется любовью, он не думал. Он был продуктом большого циничного города и, хотя не любил его, думал так, как думал город.
Дверь захлопнулась так громко, что Джилли вздрогнула и оглянулась. Рори шел сзади. Лицо его было то ли злое, то ли напряженное. В спальне было почти темно.
– Раздевайся! – сказал он.
Ему хотелось быть грубым, потому что Джилли ускользала от него все это время, а теперь решила отдаться ради Айрис. «Пусть будет так…» – равнодушно думал он.
Джилли беспомощно замерла. Если бы в комнате было светлее, он бы увидел, какая она беззащитная.
Рори ждал. Глаза привыкали к темноте, он мог видеть ее. Джилли смотрела на кровать – большую и вычурную кровать последней модели, которая громоздилась в углу, как монстр из фильма ужасов. Сколько раз Джилли снилась ему, и сколько бессонных ночей он провел здесь.
– Это модель «Квазимодо», – сказал он. Она посмотрела на него:
– Модель чего?
– «Квазимодо», – повторил он.
Он услышал, как она едва не поперхнулась.
– Я подумала, что «Квазимодо» – это твой член. – Он едва не потерял дар речи – оказалось, она не так уж напугана. Неужели она действительно думает, что он назвал свой пенис в честь горбуна из Нотр-Дам де Пари? Он едва не рассмеялся, и у него появилось желание поцеловать ее. Он понял, что проиграет свою игру, которая заключалась в том, что он должен быть суровым.
– Что за глупости?! – удивился он. – «Квазимодо» – это моя кровать.
Он мог поклясться, что услышал вздох облегчения.
– Она очень большая… – произнесла Джилли. Он не удержался от каламбура:
– И кровать тоже…
– Рори… – произнесла Джилли, делая шаг к нему, – ты меня пугаешь…
Он не удержался и обнял ее. Вся нежность, которую он испытывал, прорвала плотину его раздражения.
– Джилли… – прошептал он, погружая лицо в ее волосы.
– Ты убьешь меня? – спросила Джилли.
Она уткнулась лбом в его рубашку. Каждый ее мускул был натянут, как струна.
– Рори, я…
Она хотела сказать, что не готова, что передумала, что придет завтра или послезавтра, когда освободится от работы.
– Тихо!.. – сказал Рори и поцеловал ее в лоб и в щеку. Она задрожала.
– «Квазимодо» нам пригодится, – сказала она.
Он едва не фыркнул. Нет, она не была фальшива. Просто он еще раз попался на нежности, а ведь хотел быть суровым и жестким, чтобы она сполна расплатилась за его ожидания.
Вдруг она сказала:
– Не надо… не надо быть таким…
– Каким? – спросил он, расстегивая пуговицу на ее блузке.
Она только вздохнула. Он рассердился. Вместо того чтобы овладеть ею – грубо и властно, он впал в сентиментальность и как дурак целует ее и вдыхает запах ее волос. Пожалуй, так она вообразит бог весть что. А это не входило в его планы. Его план был – большая месть. Он должен исполнить его. Но стоило ему притронуться к Джилли, как все его намерения рассыпались, как карточный домик. Чтобы разрушить ее чары, Рори укусил Джилли в шею.
Джилли застонала и обняла его. До этого момента она боялась притронуться к нему.
Он поцеловал ее в мочку уха.
– Тебе понравится, как я кусаюсь, – зашептал он страстно.
Потом он коснулся второй пуговицы на блузке и спросил:
– Сколько?
Она схватила его за руки.
– Сколько хочешь…
Нет, он так не хотел. Игра заключалась в том, сколько пуговиц он может расстегнуть, а остальные пусть она расстегнет сама.
Он действительно собирался ее убить, но убить желанием.
– Сколько хочешь… – ответила она.
– Я не рассчитываю на все… – каким-то чудом ему удалось выдавить из себя слова.
– А я? – засмеялась она, принимая его игру.
Ему снова хотелось засмеяться, а потом нежно поцеловать ее. Но он вспомнил, как она водила его за нос. Он расстегнул пуговицу и поцеловал Джилли в ямочку на шее.
– Ох… – прошептала она.
– Молись, детка… – прошептал он убийственным голосом и больше не мог себя сдерживать.
В одно мгновение все пуговицы вместе с блузкой полетели на пол, и Джилли осталась в кружевном белье. Как только это произошло, Рори стал действовать быстрее. «Щелк!» – и бюстгальтер оказался расстегнутым. Он провел руками по ее груди и обнял.
– Я хочу видеть… – сказал он, делая движение, чтобы включить свет.
– Нет! – Она схватила его за руку и попросила: – Пожалуйста, Рори. Я буду стесняться…
Он кивнул и произнес:
– Тебе никто не говорил, что при свете заниматься любовью приятнее?
Он намекал на всех тех мужчин, которые были в ее жизни.
– Никто… – ответила она, не подозревая о его предательских мыслях.
«Нуда… конечно…» – иронически подумал он и не поверил.
– Хорошо, оставим темноту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76