– Ты доверяешь своей матери? – помолчав, спросил Сикстус.Румер посмотрела на него, силясь улыбнуться.– Конечно.– Тогда прислушайся к ней.– Пап… ее давно уже нет с нами.– Милая, если ты по-настоящему любишь это место – если ты и впрямь думаешь, что это обитель любви, духов и вечности, – тогда ты знаешь, что твоя мать сейчас здесь, Румер! Так скажи же мне, о чем, по-твоему, она говорит? Ты слышишь ее слова, а?– О том, что мне нужно быть с Зебом…– Ах, Кларисса, – прошептал Сикстус.– Но жить здесь, пап. Зеб тоже об этом знает. Он возводит конюшню для Блю – на лугу возле моей клиники. Он уже сделал подробные чертежи, заказал материалы. Они с Майклом вместе примутся за работу.– Зеб остается? Он не хочет, чтобы ты поехала с ним?– Нет, пап. Как мы можем! Ведь наше место тут.– Спустя столько лет, – Сикстус не уставал поражаться чудесам этой жизни.– Я хочу быть с ним, пап, – сказала Румер. – Я всегда об этом мечтала.– Мечты должны осуществляться, если ты грезила ими так долго…– Да, – согласилась она.Сикстус кивнул. Они молча стояли на скалистом утесе в верхней части своего двора. Сикстус пришел в этот дом, в котором Кларисса провела свое детство, почти сорок лет назад. Она приняла его, сделав так, чтобы он ощущал себя частичкой этого места с самого первого дня.– Знаешь, как мне здесь нравится? – прошептала Румер.– Кажется, да. Ведь я наблюдал почти за каждой минутой твоей жизни.– Жаль, что Элизабет не разделяет моих чувств. – Сикстус тяжко вздохнул. Лето подходило к концу, но его ждала осень с ее листопадом и тыквами, которые еще предстояло вырезать. Потом зима – со снегом во дворе, на деревьях, скалах и пляже. Затем наступит весна, когда надо будет расчищать свой участок, снова шкурить и красить «Клариссу» и готовить ее к новому морскому сезону. У него было полно времени, чтобы поразмыслить над тем, что он увидел и почувствовал в Канаде, и чтобы восстановить отношения с Элизабет и полюбить ее чуточку больше. Ритм жизни на Мысе Хаббарда обязательно поможет ему в этом.– Прости ее, Румер, – Сикстус провел пальцами по лицу своей дочурки.– Я уже простила, пап, – ответила она. У Сикстуса комок подступил к горлу.– Это хорошо. Простив сестру, ты обрела свободу. А теперь позволь мне побыть одному, ладно? У меня выдалось долгое, непростое путешествие, и я так рад снова оказаться дома.– Я тоже рада за тебя.– Что-нибудь придумала на вечер?– Встретиться с Зебом, – сказала она. – У нас сегодня давно обещанное свидание…– А. Это хорошо, – сказал Сикстус. – Очень хорошо.– Тебе еще что-то нужно, прежде чем я уйду?– Только объятия и поцелуй, Румер, – усмехнулся ее отец. – Как в те давние времена, когда ты была моей младшенькой.– Я ею навсегда осталась, – она обвила руками его шею. О, как он был рад за нее! Румер была таким хорошим человеком. В отличие от нетерпимой Элизабет, она была терпеливой. Все эти годы она ждала воссоединения с тем единственным, кого так сильно любила, и выстроила для себя замечательную жизнь.Сикстус жалел о том, что его мать не была знакома с Румер. Его просто распирало от гордости за свою чудесную младшую дочь.Стоя на скале, Сикстус задрал голову к звездам и потянулся к небу. Он закрыл глаза, думая о Клариссе, и привлек ее к своей груди, прямо в свое сердце. Не шелохнувшись и не дыша, он крепко обнимал свою жену и возносил ей благодарность за все: за семью, за любовь, за свое успешное возвращение домой. И даже зажмурившись, он видел, как пурпурно-черное небо озарялось всполохами метеоров. Сегодня, позабыв о вечном покое, звездопад пришел в движение.Невзирая на боль в суставах, Сикстус Ларкин пошевелил ногой. Его подгоняла музыка планет. Он нежно придерживал свою жену, скользя над серыми скалами с вершины их холма на Мысе Хаббарда, где они танцевали под темным бархатным небом, усеянным мириадами звезд. Глава 33 Чтобы добраться до Индейской Могилы, Румер пошла через пляж. Ночь выдалась ясной. Было уже прохладно, в мягком воздухе ощущался осенний холодок. Ступни на мокром песке оставляли отпечатки, и их тут же слизывали волны. Румер вспомнила слова отца: «Простив сестру, ты обрела свободу». Свободу от предательства, обид и боли. Прощение – великая вещь. Уж если Христос заповедал любить, и прощать, и благословлять проклинающих вас, то как же можно было не простить Элизабет, раскаявшуюся в своих деяниях? И вот теперь, двадцать раз перечитав ту давнюю записку, она спешила на то, давнее свидание, которое назначил ей Зеб двадцать лет назад! Она была свободна и любима!Теплая морская вода пенилась вокруг лодыжек Румер, навевая на нее мысли о ночных заплывах в компании Зеба, когда им обоим было по шестнадцать. Страшный и одновременно волнующий океан обтекал в темноте их тела. Удаляясь от берега, они нежно касались друг друга коленкой или бедром, держались за руки и глядели друг другу в глаза. Их руки были распростерты над гладкой бухтой, в которую гляделась луна и отражались звезды. Тихие волны плескались, наполняя их глаза и рты солеными брызгами.Над их головами проплывал луч маяка Викланд-Рок, и Румер думала о том, что ее прародительница погибла в кораблекрушении всего в миле отсюда. Она гадала, держал ли капитан Элисабет за руки и пытались ли они помочь друг другу доплыть к берегу.– Если бы мы попали в кораблекрушение, – сказала она Зебу, пока ее глаза щипало от соли, – то я непременно бы спасла тебе жизнь.– Забавно, что ты упомянула об этом, – он еще крепче сжал ее ладони. – Но сначала я спас бы твою.– Зеб, ты забыл, что я обучалась спасанию на водах, – улыбнулась она. – Я сумела бы зацепить тебя специальным хватом и оттащить к берегу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133