— Ты ведь не слушаешь.— Да нет же, слушаю, — прошептал он с улыбкой.— Ну вот, мешок с семенами взвалили на одного из осликов отца Алтимира, чтобы они могли равномерно сыпаться по пути. Когда отец возвращался через несколько месяцев, он легко нашел дорогу — просто шел вдоль ленты растущего золота.Морган рассмеялся от радости, что ее рассказ окончен и можно поцеловаться.— Я не слышал этой истории. Зато я знаю, что вся эта полезная растительность сохраняет влагу и является зеленым удобрением.— Ну и познания.— Занятие фермерством не так уж романтично, Дина. А я — фермер.— Очень романтичный фермер, — мурлыкала она, в то время как он целовал ее.Они долго не произносили ни единого слова, пока не вспомнили, что кругом люди. Он изо всех сил прижимал ее к себе.— Я хочу быть с тобой наедине.Она молча кивнула и поцеловала его, подходя к вагончику. Они были целиком поглощены поцелуями.В один из вечеров он пригласил ее в чудесный ресторан в Домэн-Шандоне, на винограднике расцветающей французской фирмы шампанских вин. За изысканной трапезой из лососины и шампанского они тихо ворковали, держась за руки, стараясь как можно лучше узнать друг друга.Она снова изливала душу, какой несчастной от ревности чувствовала себя в детстве.— Вряд ли у кого из нас было легкое детство, — сказал он наконец.Он был мрачен, и она поняла, что он вспоминает свое собственное детство, которое перешло в такую беспокойную юность.— Ты никогда мне не рассказывал о своем детстве, — закинула она удочку.— Когда-нибудь потом. Мне все еще трудно вспоминать то время. Я хочу одного — все забыть.— Морган…— Это называется самосохранением. Дина. Я не могу выворачивать себя наизнанку, как герой мыльных опер. Могу тебе сказать только одно…— Что?— Я был в Лос-Анджелесе. Видел мать.Дина не знала, что сказать. В его глазах была такая обида, что она просто крепче стиснула его руку под столом.Он продолжал своим низким голосом:— Знаешь, я думал, что никогда больше не захочу ее видеть. Я думал, что она умерла для меня. Я жаждал этого! Мне не надо было ехать к ней! Но наша бывшая соседка, которая всегда помогала мне в самых невыносимых ситуациях и с которой я время от времени перезванивался, попросила меня поехать! Она сказала, что мать очень больна. Это было ужасно. Алкоголь так разрушил ее, что она с трудом понимает происходящее. Когда она наконец узнала меня, то пришла в бешенство. Она так меня ненавидит. Она заставила себя поверить в свои же выдумки. Все время спрашивала меня: почему ты так похож на него? Я не знаю, что она этим хотела сказать!Долгое время они не разговаривали. Они просто были вместе, но после того вечера, когда они говорили о прошлом, между Диной и Морганом возникла новая близость. Она поняла какую-то жизненно важную вещь в нем. Несмотря на кажущуюся самоуверенность, прошлое преследовало его.В ту пятницу после обеда, пока Грациела убирала посуду со стола, Морган прошептал:— Тебе два дня не надо ходить в колледж, а Брюс звонил и сказал, что не вернется до вторника. Почему бы нам не смыться? Я знаю одно очень романтическое местечко.Они смотрели друг на друга горящими глазами. Чувственное напряжение в комнате накалилось до крайности. Ее сердце бешено колотилось. А он продолжал:— Когда я ездил в Лос-Анджелес, моя старая подруга предложила мне пожить на ее ранчо в Марине. Вместо этого я приехал сюда — к тебе. Мы можем сегодня туда отправиться, вместе.Она страстно поцеловала его в ответ, так что у него перехватило дыхание.Дом на ранчо, окруженный скалами, врезающимися в Тихий океан, был таким большим и красивым, что напоминал мавританский дворец. Морган и Дина ходили из комнаты в комнату, одна роскошнее другой, выходящие на океан.— Морган, кому принадлежит это имение?— Я говорил тебе. Подруге.— Очевидно, она очень богата.— А также знаменита. Она актриса, — улыбнулся он ее любопытству.— Как.., твоя мать?— Как когда-то моя мать. — Он помрачнел. — Дина, я не хочу о ней говорить.Дине тоже вдруг расхотелось. Тема была слишком опасной, а ей хотелось совсем другого.— Моя подруга держит лошадей. Чистопородных арабских скакунов, — сказал Морган. — Я попросил ее человека по имени Джо оседлать двух лошадей. Он сказал, что у них в конюшне есть кобыла со спокойным нравом, как раз для тебя.Моргану захотелось скакать на лошадях в разгар ночи, в то время как ей хотелось только одного — оказаться в его объятиях! Горькое разочарование разозлило ее.— Дай мне жеребца! Я езжу не хуже тебя! — огрызнулась она негодующе.— Мой котенок сейчас настоящий лев.— Морган, я езжу верхом так же хорошо, как и ты.— Ну, положим, хорошо, но не так, как я, — поддразнивал он. — Я вижу, ты совершенно не знаешь, как вести себя со мной. Могла бы по крайней мере сделать вид, что думаешь, будто я немного лучше тебя езжу верхом.Она не заметила игру в его глазах.— Эти идеи старомодны.— В них есть некоторый шарм, и сегодня ты поедешь на кобыле. Я не хочу, чтобы ты свалилась с лошади прежде, чем.., станешь моей.— Я отказываюсь подчиняться мужчине.— Тогда наша совместная жизнь никогда не будет скучной, — ответил он невозмутимо, — потому что я не намерен подчиняться женщине.Он провел рукой по изгибу ее шеи и повернул к себе ее лицо. На мгновение у Дины остановилось дыхание. Затем она почувствовала его губы в своих полуоткрытых губах и легкий запах табака в его дыхании. Сильной рукой он притянул ее к себе.— Открой рот. Дина, — наставлял он хриплым шепотом.Она подчинилась, и он поцеловал ее в губы, сначала нежно, потом все глубже и чувственнее. Ее тело охватило пламенем от его смелых ласк.Внезапно раздался стук в дверь, и они отпрянули друг от друга, продолжая гореть желанием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38