Сарказм в его голосе буквально обжег ее оголенные нервы. Она отрицательно покачала головой и, глядя на него, подумала, что он выглядит так, как будто готовится задушить ее, а не взять в жены.
– Нет, конечно, – прошептала Сара, – поживем – увидим.
Она не могла спокойно смотреть на выражение беспомощности у него на лице. Встала, подошла и села рядом с ним. Сердце ее захлестнула волна любви к этому большому, красивому и совсем запутавшемуся человеку.
– Я очень люблю тебя, Джонатан, и для меня невероятно много значит то, что ты приехал сюда.
Он застонал, обнял и притянул ее к себе. Когда его большие руки проскользнули под ее блузку, она провела пальцами по его спине, бормоча какие-то теплые слова. Потом глубоко вздохнула и почувствовала невыразимое наслаждение от возможности обнимать его и не думать о том, что надо скрывать свои эмоции.
Джонатан встал, поднял ее, одновременно спрашивая хриплым голосом:
– Есть в этом доме хотя бы одна кровать?
С дразнящей улыбкой Сара ответила:
– Она только что куплена и ждет, чтобы мы ее обновили.
– Идея для меня звучит чертовски заманчиво, – проворчал Джонатан, продвигаясь в направлении, указанном Сарой, и ногой открывая дверь.
Сара сумела полностью оценить предусмотрительность ее матери, когда Джонатан отвернул покрывало и мягко опустил ее на свежие гладкие простыни. С бесстыдным любопытством наблюдала она, как он снимал с себя одежду. При виде его совершенной мужественной фигуры у нее перехватило дыхание.
Сара задрожала от возбуждения, когда он присоединился к ней в постели. Он не торопился снять с нее одежду, а дразнил своими прикосновениями и поцелуями, от которых ее переполняли любовь и нежность.
– Джонатан, – взмолилась Сара.
Он остановился, когда губы его коснулись нежной кожи около ее шеи, и снял с нее блузку, потом нежно заключил в свои большие ладони ее упругие маленькие груди. Через секунду губы его оставили влажный след на животе, у самого пояса ее джинсов. Сара тихо застонала, когда он, расстегнув молнию на джинсах, просунул руку под ее трусики и снял их.
Облокотившись на локоть, внимательно глядя на нее, обнаженную на постели, он восторженным голосом произнес:
– Ты просто восхитительно красивая!
Голос его дрожал, а пламя страсти в его глазах буквально опалило Сару. Она дотянулась до его руки, потянула ее к себе и, легонько прикусив зубами один из его пальцев, прошептала:
– Я хочу оставаться всегда красивой для тебя.
Внезапно Джонатан отвел обе ее руки за голову, вторая его рука уверенно лежала у нее на животе. Хитро ухмыляясь, он произнес:
– Мне кажется, ты будешь самой сексуальной беременной женщиной в мире.
Пальцы его скользнули ниже, и Сара всхлипнула, когда они намеренно проникли в сокровенное место. Как только он, наконец, отпустил ее руки, она легонько подтолкнула его так, что он перевернулся на спину, и она начала ласкать его. Страстный жаждущий поцелуй заставил исчезнуть последние остатки ее мыслей, и они оба погрузились в восторженное ощущение единения.
Вскоре сон завладел ими. Проснувшись через несколько часов, Сара увидела лунный свет на кровати. Грудь Джонатана ритмично поднималась и опускалась, и она осторожно провела кончиком пальца по его щеке и подбородку. Пробормотав что-то невнятное, Джонатан вдруг резко поднялся и сел.
– Слава Богу, это не сон.
Он притянул ее поближе к себе и поцеловал еще теплую после сна щечку.
Сара хорошо поняла смысл сказанных им слов. Так же, как и он, она проснулась с невероятным чувством благодарности за то, что теперь присутствие Джонатана в ее постели оказалось реальностью, а не еще одним – лихорадочным сновидением.
Утолив мучившую их жажду, они занимались любовью медленно, нежно, с нескончаемой радостью. Джонатан опять и опять вел ее за собой к вершинам наслаждения, откуда они оба возвращались в реальный мир.
Было уже поздно, когда они наконец выбрались из кровати. Джонатан успокаивал ее:
– В новом доме, где отсутствуют часы, трудно встать вовремя.
Сара смеялась над его беззаботным отношением ко времени. Она быстро привыкла к фигуре Джонатана в новой кухне. Он умело жарил яичницу, стоя в брюках, небрежно повязанных кухонным полотенцем.
Сара напевала что-то вполголоса, намазывая маслом хлеб для тостов.
Острая боль пронзила ее совершенно неожиданно. Заболел живот, и она почувствовала влажность между ног. Сдержав испуганный крик, она молча прошла в ванную комнату, сняла джинсы и увидела пятна крови. Шатаясь от ужаса, она, спотыкаясь, вернулась в кухню.
– Джонатан! – Паника в ее голосе испугала его, он обернулся и замер, увидев выражение ее лица.
– Мне кажется, я могу потерять ребенка. Нам надо ехать в больницу.
Она прижимала руками свой живот, и он вдруг почувствовал такой страх, какого не испытывал никогда раньше. Очень осторожно усадив Сару на стул, он выключил плиту и помчался в спальню за рубашкой, ботинками и ключами от машины.
Устроив Сару в машине, он на бешеной скорости доехал до ближайшего пункта скорой помощи. Медсестра выслушала сбивчивые объяснения Джонатана и увела Сару. Джонатан остался разбираться с регистраторшей и целым ворохом бумаг. Ему пришлось соврать, отвечая на менее важные вопросы, на другие он вообще не ответил и почувствовал себя совершенно беспомощным, когда признался, что не знает никаких подробностей.
Выпив несколько чашек жидкости, которая только напоминала кофе, он бесцельно ходил взад и вперед по бесцветной комнате. Очевидно, строители считали, что люди здесь настолько поглощены своими проблемами, что не обращают ни на что внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40