Все пространство между рабочими местами его и Дженнифер было завалено проволочками разной толщины и так называемыми камешками – от рубинов до изумрудов. Разумеется, все это были обыкновенные стекляшки. Здесь также расположились ножовка, ножницы – простые и для резки металлических пластинок, кусачки, клещи и плоскогубцы – словом, все необходимые инструменты и металлические пластинки любых конфигураций, изготовленные методом ковки и штамповки. Однако не было ни металлического чана, ни газового паяльника, ни современной электродрели. Для обжига приходилось пользоваться допотопной печкой.
Но даже в этих условиях, не имея современного оборудования, Генри Морли ухитрился бы производить восхитительные вещицы, имей он в своем распоряжении благородные металлы и достаточно времени для изготовления серебряных изделий. По своему характеру он не мог халтурить и торопиться, даже когда трудился над «мусором», как он называл бижутерию. Розамунда знала это и сочувствовала ему.
Ее участие в трудовом процессе сводилось к отбору и закреплению камешков, а также окончательной доводке изделия перед тем, как уложить его на ватную подушечку внутри маленькой позолоченной коробочки.
И теперь, обозревая целый ряд таких коробочек перед собой на столе, она испытывала сильнейшее желание смахнуть их на пол. Сегодня, как и во все предыдущие утра, мысли ее пребывали в расстройстве. Ей предстояло принять решение. Кто-то из них должен устроиться на работу – скорее всего, она. Их настоящее занятие не приносило дохода.
Розамунда защелкнула очередную коробочку. Такие вещи окупаются лишь в условиях серийного производства. Или нужно найти хорошие рынки сбыта, а это им не под силу. Вчера она еле удержалась, чтобы не крикнуть отцу и Дженнифер: "Хватит заниматься ерундой! Это все равно, что погонять дохлую кобылу! На полях требуются рабочие руки!…" В том-то и загвоздка. Фермеры действительно нуждались в сезонных рабочих, но разве Дженнифер, с ее хромотой, сможет целыми днями гнуть спину над грядками свеклы, картошки или сельдерея? А папа, с его сверхчувствительными пальцами художника? Нет, остается только она сама, и работа ждет ее. С этой мыслью Розамунда резко встала со стула – отец и Дженнифер изумленно подняли головы.
Облизнув сухие губы, она сказала:
– С меня довольно. Все без толку. Я устраиваюсь на работу.
– На работу? – отец болезненно скривил рот.
– Да, на работу.
– Но как же ты будешь каждый день топать по три мили до автобуса? – возразила Дженнифер. – Разве что этот… позволит тебе ходить через его владения.
– Мне не нужен никакой автобус. Мистер Брэдшоу ищет няню для своей дочки. Он предлагает три фунта в неделю. Как раз вчера он должен был встретиться с одной женщиной из Хокуолда. Если их переговоры закончились безрезультатно, я приму его предложение.
– Розамунда! За три фунта в неделю?!
– Да. Я сама знаю, что это – почти что ноль, но вы можете предложить что-либо другое? Толку от этого!.. – она-таки осуществила свое желание, отшвырнув коробки в сторону. – В последнее время нам не хватает даже на хлеб с молоком, не говоря уже об остальном. Ты можешь придумать что-либо получше? А ты, папа?
Она обвиняюще посмотрела на отца. Тот понурился, и Розамунда сказала себе: хватит. Пора кончать разговор.
– Чем вам не нравится такая работа? Что в ней зазорного? По крайней мере, принесу пользу. И потом, это неполный рабочий день.
– Ты и так приносишь пользу, – чуть ли не шепотом возразил отец, и у нее защемило сердце.
Отец и Дженнифер снова приступили к работе.
– Вот увидите, все будет хорошо, – с этими словами Розамунда оставила их одних.
Поднявшись к себе, она переоделась, причесалась, слегка подкрасилась и устремила критический взор на свое отражение в зеркале.
– Кошмар. Ты стала внешне такой же старухой, как в душе. Дальше некуда.
Она выдвинула ящик комода, чтобы достать носовой платок, однако, наткнувшись на аккуратную стопку писем, немедленно задвинула. В эти минуты она ненавидела Клиффорда. После того авиаписьма – ни единой весточки. Даже не сообщил, где похоронили дядю Эдварда.
Розамунда написала тете на ее адрес в Букингемском графстве, и отец тоже – но ни ответа, ни привета. Это молчание действовало на нервы. Страхи росли с каждым днем. Тетя наверняка каким-нибудь образом расторгнет соглашение насчет мельницы.
Утро выдалось пасмурное, хотя и теплое. Погода соответствовала настроению. Только Розамунда ступила на паром, как увидела выходящего из леса Майкла Брэдшоу.
– Что случилось? – прокричала она издали. – Что-нибудь с Сюзи?
Он энергично замотал головой.
Розамунда достигла противоположного берега и выпрыгнула из лодки.
– О! – вырвалось у нее.
У Майкла Брэдшоу был совсем другой вид. Розамунда окинула его взглядом и поняла, откуда такое впечатление. Он надел пиджачную пару и белую рубашку с темным галстуком. Это его совершенно преобразило: перед ней стоял элегантный городской щеголь.
– Вы к нам? – спросил Майкл Брэдшоу.
– Да. – Розамунда потупилась. – Хотела вас спросить… насчет работы, – у нее пересохло в горле, но она пересилила себя и вскинула голову. – Вам подошла та женщина?
– Какая женщина? Ах, да, – Брэдшоу покачал головой – Ничего не вышло: она испугалась. То ли меня, то ли ребенка, то ли еще чего-то.
Розамунда собралась с духом.
– Если место еще не занято, могу я на него претендовать? – Ей почудилась насмешка в глазах Брэдшоу, и она запальчиво добавила: – В этом нет ничего смешного!
– Абсолютно.
– Мы в безысходном положении, иначе я не стала бы просить. Мне самой неприятно брать плату за уход за девочкой, но…
– Рози, – мягко, но настойчиво, словно преодолевая невидимую преграду, произнес он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53