– Мартин презрительно улыбнулся. – Но я узнал все, что нужно.
– Не понимаю…
– Визитка выпала у тебя из кармана. Я позвонил в офис к этой Карлтон. Назвался твоим другом, сказал, что весьма обеспокоен твоим здоровьем, и секретарша тут же соединила меня.
Глэдис вспыхнула, оценив двусмысленность подобного заявления. От глаз Мартина это не укрылось.
– Очевидно, твой лечащий врач сделала те же самые выводы. И поступила очень тактично. Она подтвердила только то, что ты ее пациентка. Сказала, что не имеет права распространяться о состоянии твоего здоровья и что мне лучше переговорить с тобой напрямую. Затем повесила трубку.
Глэдис побелела как полотно.
– Так, значит… значит, ты не знал! Ты солгал мне! Обманом вытянул у меня признание…
– Я сопоставил факты, вот и все, потом задал вопрос, а ты на него ответила.
– Это не было вопросом! Ты сказал, что знаешь о моем… о моей…
– Я спросил, мой ли это ребенок. – Фагерст резко подался вперед, склонился над жертвой и пригвоздил ее к месту грозным взглядом. – Мой ребенок, черт тебя дери! Что ты задумала? Отдать малыша на усыновление? Сделать аборт?
– Нет! – выкрикнула она и в то же самое мгновение поняла, что сказала чистую правду. Она не сможет убить живую искорку, что затеплилась внутри нее. Она хочет ребенка, хочет всем сердцем, всей душой, хочет с того самого момента, когда доктор подтвердила беременность! – Нет, – прошептала Глэдис, не сводя с собеседника глаз. – Ничего подобного я не сделаю. У меня будет ребенок.
– «Будет ребенок»? – ехидно передразнил Мартин. – Речь идет не о щенке и не о котенке. Как ты его станешь растить? Как ты его воспитаешь одна?
– Современные женщины на многое способны – ты просто не поверишь! Мы, знаешь ли, умеем не только рожать детей, но еще и воспитывать их.
– В твоей разгульной жизни ребенку не место!
– Ты ровным счетом ничего не знаешь о моей жизни!
– Зато знаю, что женщина, готовая переспать с первым встречным, не достойна быть матерью моего наследника!
Глэдис решительно оттолкнула его от себя.
– Ах ты, лицемерный сукин сын! Да кто ты такой, чтобы судить меня? Будь добр, окажи услугу, а? Убирайся отсюда! Уходи из моей жизни! Не хочу тебя больше видеть!
– Уйду, и с удовольствием, но ты забываешь, что новая жизнь, которую ты вынашиваешь, принадлежит мне!
– Это ребенок! Ребенка нельзя рассматривать как собственность. Правда, такому человеку, как ты, трудно это понять, но ребенок – это не товар и не контрольный пакет акций. Ты не можешь владеть им, даже если твое имя – Мартин Фагерст.
Мгновение они испепеляли друг друга взглядами, а затем Мартин пробормотал что-то по-шведски и отошел в сторону.
Черт, а ведь она права! Он ведет себя как упрямый, самовлюбленный осел. Что за фарисейство – весь этот бред о падшей женщине, недостойной быть матерью! Он, Мартин Фагерст, в равной степени отвечает за то, что произошло!
Глэдис беременна. Она носит в себе ребенка. Его ребенка! На душе у Мартина неожиданно потеплело. До сих пор радости отцовства ограничивались для него воспитанием Алека. А теперь судьба и эта женщина, что снится ему каждую ночь, объединили силы и подарили ему надежду!
– Мне нужен мой ребенок, – тихо сказал он.
Глэдис похолодела.
– Что ты имеешь в виду?
– Только то, что сказал. Ребенок мой, и от своих прав я не отступлюсь.
От своих прав? Газеты пестрят сообщениями такого рода, в теленовостях то и дело передают подробности скандальных историй о том, как мужчины предъявляют свои права на детей – и ведь добиваются своего! Правда, не всем это удается, но Мартин Фагерст всесилен, он ни перед чем не остановится. Отберет у нее ребенка – и глазом не моргнет.
Спокойно, твердила она себе, спокойно. Страха показывать нельзя.
– Ты поняла меня, Глэдис?
– Да, поняла! – Она шагнула вперед, не сводя с противника глаз, прикидывая, что предложить, о чем умолчать. Как прикажете играть в карты с человеком, у которого на руках все козыри? – Послушай, Мартин, давай обсудим все это как-нибудь в другой раз. Сейчас мы оба не в себе…
– Нечего тут обсуждать. Как я сказал, так и будет! Я не намерен отказываться от отцовства.
– Но я… я вовсе не возражаю. Знаешь, мы немного поговорили с доктором Карлтон о… о том, как много значит отец в жизни ребенка. Уверена, мы сможем обо всем договориться.
– Ты имеешь в виду право посещения?
– Ну да.
Улыбка его не сулила ничего доброго.
– Как ты великодушна, Глэдис!
– Мы непременно выработаем соглашение, которое устроит нас обоих.
– Я тебе рассказывал, что не помню собственного отца?
– Послушай, не знаю, как обстояли дела с твоими родителями, но…
– Я рос беспризорником. С таким же успехом мог быть незаконнорожденным.
– Мартин!
– Я невысокого мнения о законном браке, но, когда речь заходит о детях, развод мне представляется еще большим злом.
– Ну, это не наш случай, – отозвалась Глэдис, стараясь, чтобы голос звучал бодро. – Я хочу сказать, поскольку мы не женаты, о разводе можно не беспокоиться…
– Мой ребенок заслуживает лучшей участи. Он… или она… У малыша должны быть отец и мать и домашний очаг.
– И мне так кажется, – подхватила молодая женщина. – Поэтому я согласна… отвести тебе определенную роль…
– Отвести мне… роль? – повторил он так, что Глэдис поняла: не совсем удачные слова она выбрала.
– Я не то имела в виду. Я не стану препятствовать твоему общению с моим… с нашим ребенком. Клянусь тебе!
– Ты клянешься. Как трогательно! И я должен поверить на слово женщине, которая даже не потрудилась сообщить мне, что беременна?
– Черт возьми, чего ты хочешь? Скажи прямо!
– Я и говорю прямо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44