– Может, в вашей семье и так, – горько заметил он, – но только не в моей. Давайте не будем об этом. Прошло много времени, и я приспособился к этому.
– Так ли это? – с сомнением спросила Эрин.
– Я уверен. А теперь у меня есть вы. И я перестал искать ответы на прошлое. Вы мое будущее, вы нужны мне больше, чем моя семья.
Она с любопытством посмотрела на него.
– А как насчет детей? Разве вы не хотите иметь собственных детей?
– Конечно. Но я думаю, что сначала надо пожениться, – ухмыльнулся он.
– Очень смешно. Вы считаете, что готовы покончить со своим одиночеством?
– Несомненно. У нас будет замечательная семья и куча детишек, как у Морин и Джоза.
– Вы хотите сказать, что сегодняшний вечер не испугал вас? Вы и вправду хорошо провели время?
Марк посмеялся очевидному недоверию Эрин.
– А вы сомневаетесь? Нет ничего лучшего, чем быть с детьми и делиться с ними своими знаниями. Мир предстает перед нами таким свежим, незапятнанным. Плохо, что взрослые со временем теряют свежесть восприятия.
– И вы не против того, чтобы пойти с детьми в эту самую шумную пиццерию во всем городе, или сыграть в пятьдесят видеоигр перед обедом?
– Ну, если только стану проигрывать.
– А как насчет того, что Тодд перевернул вам мороженое на брюки?
– Это можно пережить.
Ее глаза блеснули.
– Только одна официантка и была озабочена тем, как помочь вам почистить брюки.
– Да, она действительно очень переживала. Однако, миссис Мэтьюз, если бы вы не хохотали так, как будто услышали десять лучших анекдотов века, ее помощь и не потребовалась бы.
– Но было ужасно смешно, – и Эрин снова рассмеялась, вспомнив, какое выражение лица было у Марка, когда по его брюкам стекали потоки ванильного мороженого. – Вы это заслужили.
– Почему вы так считаете?
– Весь вечер вы выпытывали у моих племянников все обо мне, и маленькие предатели без колебаний все рассказывали.
Он усмехнулся и передвинулся к ней. В следующий момент она смогла лишь понять, что удобно устроилась рядом с ним. Прислонившись к его груди, она ощутила удивительный мужской запах, исходивший от него, и уверенное биение сердца. Его теплота обволокла ее, и она чувствовала лишь, как по спине пробегала дрожь, когда его рука иногда касалась ее груди. Дыхание, мгновение назад еще спокойное, сбилось. Его близость совершенно обескуражила ее. Марк понял ее реакцию.
– Да, они все разболтали, – радостно засмеялся он, вспомнив о тех откровениях, которые услышал, когда они смеялись, а Эрин краснела. – Я и представить себе не мог, что вы исполняете песенку "Янки дудл" на расческе.
– Я не посвящала весь мир в мои тайны.
– А мне это понравилось. Еще я хочу посмотреть вашу коллекцию бейсбольных открыток.
Он становился слишком самодовольным. За один вечер узнав некоторые подробности из ее жизни, он посчитал, что все о ней знает.
Нет, он совсем ее не знает. Он даже не понимает, что она не может верить ему, тем чувствам, которые возникли между ними за последние дни. Терри тоже знал о всех ее увлечениях и пристрастиях и даже разделял некоторые из них, и что же из этого вышло? Знание ее секретов еще не может служить основанием для завязывания отношений и уж тем более брака.
– Даю пенни, чтобы узнать, о чем вы думаете.
– Вы слышали об инфляции?
– Не увиливайте от ответа. Вы такая задумчивая.
– Марк, мы становимся ближе и ближе…
– Хорошо, что вы хоть это наконец признали.
– Подождите. Я знаю, что говорю. То, что между нами есть физическая тяга, – несомненно, но этого не достаточно.
– А я так и не говорил.
– Нам нужно время.
– У нас осталось четыре дня, – с апломбом заявил он.
– Нет! – категорически отрезала Эрин. – Это невозможно и нереально.
Пока она говорила, Марк гладил ее рукой по щеке, мешая ей сосредоточиться. Когда он нежно провел пальцами по шее, а затем по плечу, Эрин поняла, что затаила дыхание, ожидая, когда его рука прикоснется к ее трепещущей груди.
– Марк, – запротестовала она, – это не ответ!
– Это только начало, – прошептал он, и его губы последовали тем путем, что и рука. Когда он коснулся упругого набухшего соска Эрин, по ее телу прошла дрожь. Через ткань блузки она ощущала его требовательный язык, и ее тело отзывалось на этот призыв. Его пальцы расстегнули пуговицы, медленно обнажив грудь его жадному взору. Он восхищенно вздохнул:
– Вы прекрасны. Под холодной тканью скрыто горячее тело.
Их глаза встретились, и она почувствовала, что его взгляд требует покорения. Этого жаждал его голос, его прикосновения, его тело.
– Пожалуйста, – мягко проговорил он.
Голос Эрин дрожал, и тело было неподвластно ей, отвечая на страсть, разбуженную в нем.
– Что пожалуйста?
– Любите меня, принцесса. Разрешите мне любить вас.
Бьющееся сердце подсказывало ей «да», пылающий внизу живота огонь требовал этого, и тем не менее…
И все же она боялась. Она была в ужасе.
Уже познав радость его объятий, всю прелесть гаммы переживаний и чувств, она сомневалась, что сможет нормально оценить происходящее. Это абсолютно ясно. Это так же трудно сделать, как заставить луну появляться утром или дождь возвращаться в облака. Это навсегда перевернет ее жизнь, а к такому шагу она пока не готова.
– Я не могу, – мягко, но решительно ответила Эрин.
– "Не могу" или "не хочу"?
– Разве есть разница?
– Я так думаю.
– Тогда я не уверена. Я только знаю, что этого делать нельзя.
– Потому, что вы боитесь?
Она кивнула. Не было смысла отрицать правду.
– Принцесса, вам не надо бояться меня.
– А я не вас боюсь, – удивленная его непониманием, ответила она. – Я себя боюсь, боюсь позволить себе чувствовать по-прежнему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38