Он медленно подошел и ласково накрыл ее дрожащую руку своей.
– Ты в порядке?
Она потрясла головой. Далеко не в порядке.
Снова накатили слезы и закапали с ее ресниц.
– Я ценю все, что ты сказал, – произнесла она дрожащим голосом. – И если бы все было по-друтому, я была бы счастлива выйти за тебя замуж, жить с тобой, создать с тобой семью. Но, сама не зная как, я полюбила тебя. И из-за того, что люблю тебя, я не могу согласиться на меньшее.
– Шеннон…
Она стиснула кулаки, чтобы удержаться и не коснуться его. Закрыв глаза, она глубоко вдохнула и заставила себя продолжать:
– Не надо, пожалуйста. И без того мне очень тяжело. Я думаю, ты должен просто уйти.
Минуту он стоял на месте. Затем развернулся, пересек ее маленькую квартирку, чтобы собрать одежду. Он затратил ровно столько времени, сколько нужно было, чтобы надеть брюки, обуться, взять пальто, и толкнул перед собой дверь.
Как только он ушел, силы оставили ее. Она соскользнула вниз.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Прошло восемь дней с того момента, как он ушел из квартиры Шеннон, и теперь каждый день был для нее словно тысячелетие. Они не виделись, и она даже подумывала о том, чтобы перенести очередной визит к врачу, не предупредив Берка.
Где-то в глубине души он понимал решение Шеннон расстаться. Он не мог дать то, что ей было нужно – признание в бессмертной любви, – а меньшего она не хотела.
Он мог предложить ей только деньги и драгоценности, автомобили и одежду, дома, путешествия по всему свету. Их женитьба принесла бы ей положение в обществе и беззаботную жизнь. Все это стоило очень дорого.
А то, что хотела Шеннон, не стоило ничего. И в то же время было дороже всего на свете. Всего три коротких слова. Но именно их он не мог произнести, потому что не знал, что они означают.
Берк всегда был уверен, что любовь – просто слово, такое же, как любое слово в словаре. Но люди постоянно произносили его, чтобы убеждать, манипулировать, льстить.
Любовь между родителями и детьми – это одно. Это единственное чувство, в которое можно было верить. Несмотря на то что сам никогда не испытывал подобных чувств со своими родителями, он уже любил ребенка Шеннон всепоглощающей любовью. И он сделает все, чтобы этот ребенок чувствовал его любовь каждый день своей жизни.
Но взрослые, особенно женщины, – совсем другое дело. В жизни Берка было несколько женщин, которые говорили, что любили его. Один или два раза он даже почти попался на их сладкую ложь. Пока не понял, что они говорят ему лишь то, что он хочет услышать и благодаря чему они смогут получить дорогие подарки, кредитную карту или даже обручальное кольцо.
Для этих женщин сказать «Я люблю тебя» всегда было очень просто. Не испытывая никакого чувства, они просто преследовали свои цели.
Вот почему он не мог сказать этого Шеннон. За все недолгое время, которое длились их отношения, он был абсолютно честен с ней. Он хотел ее, но не лгал ей.
Берк бросил ручку на толстую пачку различных бумаг на столе и потер глаза.
Почему же тогда он верил признанию Шеннон?
До того, как выгнать его из своей квартиры, она сказала, что любит его. В этот момент его сердце заныло, но он усилием воли сосредоточился на том, чтобы устоять на ногах. А затем собрал одежду и ушел, ничем не показав, какую испытывал сильную боль.
В следующее мгновенье он уже смеялся над ее словами. Как можно сказать человеку, что любишь его, а через секунду выгнать? Как она могла уверять, что любит его, и отказывалась дать ему все, что он хотел в жизни: ее, ее ребенка, их общее будущее?
Но в следующие минуты его сердце было готово разорваться на куски. Так как Берк никогда не лгал ей, он был уверен, что и Шеннон не лжет. Если она сказала, что любит его, наверное, она так и думала… думала о том, что он только начинал понимать.
Но любил ли он ее?
Короткий стук в дверь – и вошла Маргарет, перебив его и без того спутанные мысли.
– Я же сказал, чтобы мне не мешали, – резко произнес Берк, нахмурив брови. Он часто это делал в последнее время, рыча на каждого, кто осмеливался приблизиться к нему. Удивительно, что у него еще оставались какие-то работники, особенно Маргарет, которая не любила, чтобы с ней так обращались.
– Вы много чего говорили на этой неделе, – ответила она. – Я научилась не обращать на это внимания. Человек, с которым у вас назначена встреча на два часа, уже здесь и не собирается ждать дольше чем до двух пятнадцати.
Он посмотрел на часы, заметив, что было уже десять минут третьего. Боже, где его голова? Его бизнес никогда не терпел такие убытки, как в последние несколько дней. Теперь он больше думает о Шеннон и о том, каким идиотом он был, чем о своем деловом расписании.
Это довольно странно. Он никогда не позволял чувствам мешать его делам, пока не поссорился с Шеннон.
Отодвигая стул от стола, Берк взял пальто и направился к двери.
– Мне нужно идти. Скажите Питерсону, что я добавлю десять процентов к своему предложению, если он согласится прийти на следующей неделе.
Берк слышал, как Маргарет что-то недовольно бормотала, пока он пересекал приемную по пути к собственному лифту.
Двадцать минут спустя, сжимая руль своего автомобиля, с бешено колотящимся в груди сердцем он подъезжал к колледжу Шеннон. Он припарковался на первом попавшемся месте, но это его сейчас не заботило.
Выскочив из машины, он читал названия зданий, ища ее факультет английской литературы.
За несколько коротких месяцев она стала для него всем. Она была первым человеком, о ком он думал, просыпаясь утром и перед тем, как погрузиться в ночной сон. Она заполнила его сердце, ум и душу. Он просто не хотел жить без нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36