— Да, вам-то было прекрасно, — язвительно усмехнулся Джек. — Было на кого кричать, кого унижать, на ком срывать свой злобный нрав. Никогда не понимал, почему вы так обращались с Джорджией…— С ней обращались лучше, чем с любой другой девушкой в городе, — оборвал его Грегори. — Она получала все, чего желала. И получала бы и впредь. Но она сделала однажды — и навсегда — неверный выбор.Джек только головой покачал, он и правда остался в неведении, по какой причине Грегори Лавендер так издевается над своей дочерью — хорошей дочерью: доброй, умной, любящей. Ничем — ничем! — не заслужила она такого обращения. А ему, Джеку, не в диковинку было оказываться свидетелем оскорблений, которые доставались ей от отца.— Мне приходилось бывать здесь, — объяснил он зловеще тихо. — По утрам, когда она просыпалась…Грегори так и застыл, но промолчал.— На полу в ее спальне я проводил больше ночей, чем в других местах, и я слышал, как вы с ней разговаривали. В ту самую минуту, как она поднималась утром, вы обрушивались на нее, обвиняя во всех смертных грехах. — Он остановился, поддавшись воспоминаниям. — Она никогда не делала ничего плохого. Но вы не знали жалости — мучили ее. — И, невесело усмехнувшись, добавил:— Она говорила мне — у вас есть причины, вы делаете все это в ее интересах. Она защищала вас — можете себе представить? Но я не видел этих причин. И я не простил вас.Отец Джорджии выпрямился в полный рост, на один короткий миг превратившись в того Грегори Лавендера, которого помнил Джек, но так же быстро сжался, снова став усталым, измученным стариком.— Я хочу получить назад свою компанию, — повторил он.— Этого не будет. Она теперь моя. Почти моя. К концу недели она и номинально перестанет быть вашей.— Мой дом… — голос Грегори дрогнул, — он записан на имя компании…Вскинув подбородок, Джек презрительно смерил старика взглядом:— Тогда вам пора собирать вещи. В глазах старика сверкнул огонь — ненависть, презрение придали ему сил. Он улыбнулся зловещей улыбкой.— «Лавендер индастриз» еще не принадлежит тебе. Я уже стар, но продержусь несколько раундов против тебя… мальчишка!— Ну так вперед, на бой! Улыбка Грегори стала зловещей.— А ты не бойся за меня, мальчик. Помни — у меня есть тайное оружие. Оно у меня всегда было.В груди Джека шевельнулось что-то холодное… Он не посмеет — после всего, что произошло. Но легче ему от этого самоутешения не стало. Уехать бы отсюда поскорее ужинать к Джорджии! Глава 5 Когда он подъехал к ее дому, уже стемнело. Она ждала его у окна, рассеянно почесывая Молли за ухом. Собака ласково тыкалась носом ей в ногу; Джорджия ждала, все яснее сознавая, что душевное спокойствие к ней едва ли вернется.Свет фар, машина свернула к ее дому — это Джек. Кто еще отправится в дорогу в такую непогоду… Серебристо-серый «ягуар» плавно остановился в центре светлого пятна от установленного на крыше прожектора, вышел Джек со свертком под мышкой, быстро зашагал к обвивающей дом лестнице и стал подниматься наверх — судя по сотрясающему стены грохоту, перепрыгивал через две ступеньки.Сопровождаемая радостно повизгивавшей Молли, Джорджия пошла открывать входную дверь. Джек в джинсах и черном свитере, поверх накинута кожаная куртка; хорошо, что и сама она оделась просто в серые леггинсы и в такого же цвета свободный джемпер. Увидев под мышкой у него бутылку красного вина, она со значением показала ему бокал, который уже минут десять вертела в руках, и оба рассмеялись. Протянув ей бутылку, Джек опустился на корточки и почесал Молли за ушами, чем сразу же и безоговорочно завоевал ее любовь.Как только он перешагнул порог и оказался в тепле и уюте, Джорджия закрыла за ним дверь, чтобы не впускать холод. Невольно бросила взгляд на этикетку: не так уж она разбирается в винах, но Джеку этот вечер обойдется, безусловно, раз в пять дороже, чем ей. По виду его она поняла, что он чем-то встревожен, но не стоит ей на это обращать внимание. Джек не говорит, какие дела привели его в Карлайл. Судя по всему, денежные, и потому он постоянно озабочен.— В духовке мясо, — она предпочла нейтральную тему, — будет готово через полчаса.Джек встал, и Молли проводила его преданным взглядом. Освобождая Джорджию от тяжелой бутылки, он прикоснулся к ее руке, и смутное щемящее чувство, которым все ее существо отозвалось на это прикосновение, вдруг обрушилось на нее.Джек Маккормик пробуждал в ней множество различных ощущений, но впервые она почувствовала себя так неловко и попыталась понять, в чем дело. Очевидно, после стольких лет ей непривычно видеть человека, с которым когда-то она была так близко знакома. Но в глубине души она знает истинную причину своего беспокойства — все дело в поцелуе.Не в том поцелуе в щеку, таком естественном и безличном, а в другом — от которого она отказалась. Впрочем, не приснилось ли ей все это? Весь день она терялась в догадках, мучилась: Джек и правда хотел ее поцеловать? Или она просто убедила себя в этом и все произошло лишь в ее воображении? Глядя на улыбающегося, беззаботного Джека, она решила, что предстоящему вечеру он явно придает не больше значения, чем покупке пары носков. Может, он вовсе и не собирался целовать ее, а вознамерился стряхнуть с ее плеча пылинку или отогнать муху… И вообще, хватит думать об этом, нечего надеяться на невозможное.— Ну… — начала она, но тут же осеклась, стараясь унять дрожь в голосе, — позволь твою куртку…Джек улыбнулся ей, и она почувствовала, как беспокойство ее тает, стесненность в груди исчезает — можно снова дышать свободно. Полно, это же Джек, лучший друг, который у нее когда-либо был, товарищ отроческих лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41