Стало быть, его заказали! А может, ее? А если обоих?
Выходит, кому-то стало известно, что она появится у Ханта. Кому?
Думай, Кэтрин, думай! – торопил ее внутренний голос. Осталось семь минут…
Кэтрин связали еще одной веревкой. От неудобной позы у нее затекли ноги, губы щипало из-за скотча. Налетчики еще раз затянули узлы и на Ханте, который, к ужасу Кэтрин, не подавал никаких признаков жизни уже в течение нескольких минут.
Затем их обоих усадили на пол спиной друг к другу в центре гостиной и обмотали шнуром. После чего незнакомцы в масках покинули дом.
Как только дверь за ними захлопнулась, Ник открыл глаза. Он стал энергично тереться губами о плечо и через несколько секунд смог содрать с них скотч.
– Кэтрин, – прошептал Хант, – я знаю, что ты не можешь говорить, но мне нужно тебе кое-что сказать. Именно сейчас, когда, возможно, другой возможности у меня уже не будет.
Кэтрин откинула голову назад и прикоснулась к его затылку, давая ему понять, что слушает внимательно.
– Кэтрин, я думаю, что мог бы полюбить тебя.
Даже если бы Кэтрин могла говорить, с ее губ не сорвалось бы ни единого слова. Она готова была услышать что угодно, но такого не ожидала.
Ник говорит о любви! Пусть даже в сослагательном наклонении, но он говорит о ней!
Ей захотелось крикнуть от радости, несмотря на то что смерть дышала им в спину.
В ее воображении всплыли фрагменты из досье Ника.
Она представила его ребенком, скучающим по родителям, которых он даже не помнил. Кэтрин представила, как он ходил в школу, как приходил домой. К ней явилось ощущение, что она всегда была с ним рядом, что они знакомы уже тысячу лет.
Неожиданно она поняла, что не сможет жить без него. Ник стал частью ее самой.
Чувства переполняли Кэтрин. Теперь она во что бы то ни стало хотела рассказать ему о них. Она попыталась избавиться от скотча, но безуспешно. Но она упорно продолжала свои попытки. Я должна освободиться! Обязана!
А время стремительно бежало…
Ник говорил правду. Он никогда еще не встречал никого, похожего на Кэтрин. Она неповторима. Ее уникальность поразила его словно молния. Во всей вселенной она такая одна!
Она загадка, зашифрованная тайна, которую он мечтал бы разгадать. Ник готов был посвятить всю свою жизнь этому. Он хотел заниматься с ней любовью, хотел воплотить в жизнь все ее фантазии. Хотел помочь Кэтрин избавиться от демонов прошлого, которые захватили ее душу.
– Кэтрин, мы не должны, не имеем права умирать! – шептал он, предпринимая титанические усилия, чтобы избавиться от веревок, которыми их опутали.
Кэтрин наконец-то удалось содрать скотч с губ.
– Осталось не более трех минут, – выдохнула она. – Ник, ты как?
– Нормально, а ты?
– Более или менее. – Кэтрин пыталась зубами развязать веревку. – Только никак не удается узел перегрызть. – Эти подонки забрали мой нож.
Они забрали нож! Именно этого и опасался Ник.
– Ты в очках?
– Да.
– Видишь что-нибудь такое, что может нам пригодиться?
– Ой, – обрадовалась она. – Я же лампу разбила.
– Абажур, что ли?
– Ну да! У журнального столика полно осколков, надо только доползти туда. Самым большим осколком я поранила ногу. Он лежит на моем дневнике.
– На счет «три» ползем, – скомандовал Хант. – У нас осталось около трех минут. Считаю… Раз, два, три.
Они предприняли совместный рывок, Кэтрин застонала.
– Я не могу… мое колено…
– Забудь об этом! – приказал Ник. – Мы обязаны выбраться отсюда, иного выхода у нас нет! – Кэтрин молчала. Ник встревожился. – Кэтрин, ты что?
– Я думаю. У тебя есть часы?
– Нет, но я хорошо чувствую время. Думаю, у нас две с половиной минуты.
– Так мало! – вскрикнула Кэтрин.
– Если бы я сумел освободить руки и дотянуться до осколка… – Ник чувствовал, как глубоко и часто она дышит. Больше всего на свете он боялся сейчас за нее. Его сердце разрывалось от предчувствия скорого конца.
– Хьюдж! – крикнула вдруг Кэтрин. – Ко мне!
– Кэтрин, ты что? Он же на кухне.
– Он здесь, я знаю. Он прибежал и спрятался под диваном. Он даже скулил. Хьюдж, миленький, будь хорошим мальчиком. Ведь мы с тобой неплохо ладили! – Ее слова звучали как молитва. – Хьюдж, пожалуйста, принеси мне дневник!
– Кэтрин, этот пес никогда не отличался послушанием. Мы зря теряем время.
Послышался шорох.
– Нет, Хьюдж прелесть! Он умнейший пес. Он сейчас прибежит и поможет нам!
Ник недоумевал. Неужели она действительно надеется, что Хьюдж послушается ее?
– Кэтрин, у нас нет времени! Она сама это понимала.
– Слушай, ты, косматый паршивец! – Кэтрин решила говорить с псом тоном, каким она убедила Хьюджа залезть тогда в ванну. – Если ты, хвостатое ничтожество, сейчас не поможешь нам, то вместе с нами взлетишь на воздух. И в рай, могу тебе обещать, ты не попадешь! – Снова послышался шорох. Хьюдж вылез из-под дивана. Кивком головы Кэтрин указала ему на дневник. – Ну-ка принеси дневник! Быстро!..
Хьюдж неожиданно лег на брюхо, завилял хвостом и сделал кувырок, другой, будто работал на арене цирка. Потом он подбежал к Кэтрин и начал ее облизывать.
– Пожалуйста, Хьюдж, – в отчаянии прошептала она.
Ник все это время старался освободить руки от веревок, и ему это удалось.
– Хороший мальчик! – произнес Ник. – Я тебя хвалю…
Хьюдж пришел в игривое настроение, начал носиться по гостиной, налетел на стол, опрокинул его, и дневник с осколком… оказался возле Ника.
Он перерезал веревки на руках у Кэтрин. Затем освободил от пут ее и свои ноги.
– У нас не больше минуты! – сообщил он.
– О нет! – воскликнула Кэтрин в ужасе.
– О да! – передразнил он ее и вскочил. – Бежим!
На ходу он схватил сумку, стоявшую у кухонной двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43