Так нет же: за эти три дня я только и слышал, как они жаловались друг другу, что вот, мол, «не смог купить билеты и потому не пошел на игру». Я. может быть, и не лучший болельщик «Уотфорда», но по крайней мере не считаю зазорным прикладывать некоторые усилия, чтобы в нужный день оказаться на нужном стадионе и поддержать свою команду. Так что по сравнению с этими слизняками я просто герой.
Больше всего меня доставало то, что ведь это я помогал им, а не наоборот. Именно благодаря мне их отдел нормально закончит нынешний год. а сами они получат свои ежегодные премии. И что я, спрашивается, за это с них поимел? Хотя бы какой-то намек на благодарность? Хрен там. Хрен, хреи и еще раз хрен.
Ну вот, теперь, во всяком случае, это все позади, и я достаточно ясно и определенно объяснил Джулии, что ноги моей в этой дыре больше не будет, и если она еще раз вознамерится отправить меня в Митчем. то ей придется отвечать перед законом по статье «Преднамеренное доведение до самоубийства». Надеюсь, что такое заявление ее все же проняло. Кстати, уезжая, я забыл карманный компьютер в ящике стола, поэтому за время командировки не добавил к своему дневнику ни строчки. Впрочем, писать там особо было не о чем. Представляю себе: такое-то число, во столько-то, пошел туда, проклял все на свете. Вернулся обратно, проклял все остальное. Пошло все на хрен, о общем, жалеть о том, что компьютера со мной не было, не приходится.
17.10. На работе
Позвонил Лиз и ребятам, чтобы известить их о своем чудесном воскрешении. Был просто убит новостью насчет мудилы Барри: оказывается, этот, повторимся, мудак проставляется сегодня пивом по случаю своей помолвки. Ни хрена ж себе, нашлась же, оказывается, какая-то дура, согласившаяся провести с этим идиотом наедине больше двух-трех секунд. Особенно меня угнетает сознание, что при моем везении мне не удастся даже раз в жизни хлебнуть пивка за счет Барри: моя машина со всеми шмотками стоит сейчас под окнами офиса. Ни за что на свете я не оставлю ее здесь до завтра. При таком раскладе все, что мне светит, — это вечер, проведенный с кока-колой или какой-нибудь другой шипучей гадостью.
20.05. Приемный покой больницы скорой помощи
Странная все-таки штука — судьба. Еще в обеденный перерыв я мечтал только об одном: добраться до Уотфорда и смыть с себя даже запах поганого городишки, в котором я провел последние несколько дней. А вот сейчас сижу в приемном покое отделения травматологии с почти незнакомой женщиной и даже не представляю, когда мне удастся добраться до дома. Слава богу, я еще захватил с работы карманный компьютер. По крайней мере, на нем я могу что-то записывать — просто для того, чтобы не умереть со скуки. А скучно здесь, скажу начистоту, прямо до ужаса.
Виноват во всем, само собой, Кев. Паб был битком набит ребятами и девчонками с нашей работы. Кев забрался в самую середину компании и стал рассказыпать какой-то идиотский анекдот про рыбалку. Дойдя до ключевой фразы, он, чтобы подкрепить комический эффект пантомимой, весьма натурально изобразил, как закидывает спиннинг. К сожалению, на пути кулака, державшего воображаемое удилище, оказалась пухленькая блондиночка из административного отдела. Зовут ее Эмма. Чтобы избежать весьма основательной оплеухи, она, проявив неплохую реакцию, сделала шаг назад и, споткнувшись о мой портфель, рухнула на пол. Первое, что я заметил, наклонясь к ней, — это то, что ее рука торчит из-под тела под очень странным и не предвещающим ничего хорошего углом.
Занятное дело: она даже не плакала, а только зверски материлась. С другой стороны, оно и понятно: боль, шок, а сквозь все это голос Шона: «Твою мать, вы только посмотрите, что с ней!» Едва ли эти слова можно назвать самым желанным звуковым сопровождением в такой ситуации.
Само собой, как единственный трезвый человек в компании, имеющий под рукой машину, я тотчас же был откомандирован еезти пострадавшую в травму, чтобы не дожидаться приезда «скорой помощи». Логичность такого решения я оспорить не могу. Другое дело, что одна-две из ее так называемых подружек вполне могли бы отказаться от халявного пива и проводить ее к врачу, тем более что места в машине было предостаточно. Как же, разбежался! По всей видимости, когда приходится делать выбор между выпивкой и «амигос», женщины отдают приоритет тому же самому, что и мужчины.
20.40. Травматология
Интересно, дело во мне, или приемные покои травматологических отделений действительно представляют собой подобие ада на земле? Почему в них всегда так грязно и почему там всегда встречаешься с самыми вонючими отбросами общества? А чего стоит только персонал этих заведений!
Судя по, прямо скажем, не очень высокой активности медсестер и санитаров, а также по величине очереди всякого рода пострадавших, уныло пялящихся в работающий без звука телевизор, я могу предположить, что мне придется провести здесь еще не один час. Эмма к тому же оказалась сущим наказанием для меня. Может, в каком-то смысле она и симпатична, и даже очаровательна: чем-то похожа на Шэрон из «Жителей Ист-Энда». В другом случае я не имел бы ничего против нее. Но сидеть в приемном покое травматологии и выслушивать нытье этой толстухи по поводу того, как у нее болит рука и как она собирается затаскать по судам этого кретина Кева, по милости которого получила травму, — удовольствие ниже среднего. Нет, я. конечно, ей сочувствую: досталось ей ни за что ни про что. А что касается планов засудить Кева, то я, естественно, обеими руками «за». Но в глубине души я прекрасно осознаю, что споткнулась-то она о мой портфель, а не обо что-нибудь другое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133