— В Европе обрезают не всех? — улыбаясь, спросил Джефф.
— Нет. Только по желанию родителей.
— А в Америке без этого не обойтись. Таков закон.
— Нет такого закона, — возразила Кара.
— А я слышал, что есть.
— Мой отец — хирург. Он бы знал.
— Действительно, в школе не все парни обрезаны. Так что... тебя не обрезали, не так ли, Ван?
— Нет. — Все трое смотрели на его пенис, и Ван чувствовал, что краснеет. Но деваться-то было некуда. — В Амстердаме, где я родился, обрезание рассматривается как религиозный ритуал.
— Ван, а как у тебя со спортом? — спросил Джефф.
— Со спортом?
— Ты в школе занимался спортом?
— Да, конечно. Играл в регби.
— Грубая игра, правда?
— Может быть очень грубой. По этому поводу могу рассказать вам одну английскую присказку. В Англии говорят, что регби — игра для хулиганов, в которую играют джентльмены. Футбол — игра для джентльменов, в которую играют хулиганы. А хоккей — игра для хулиганов, в которую хулиганы и играют.
Все рассмеялись. Ван порадовался, что ему удалось отвлечь их от лицезрения своего детородного органа.
Джефф продолжил рассказ об американском футболе.
Появились Джон и Баффи. Джон кивнул Вану.
— Э... ну... может быть... — забормотал Ван.
— Обойдемся без ложной скромности, — оборвал его Джон. — Энн этим не страдает.
Носовую каюту освещала крошечная лампочка под потолком. Места хватало лишь на две койке да узкий проход между ними. Ван и Энн легли лицом друг к другу. Его набухший член оказался у нее между ног. Она продолжала смотреть на него огромными черными глазами и вновь подставила губы для поцелуя.
Он нежно поцеловал ее.
— Энн, — прошептал Ван, — мы не будем снимать твои трусики.
— Нет, — ответила она. — Нельзя.
— Если хочешь, можешь меня потрогать.
Пальцы ее сомкнулись на его «молодце», и интуитивно Энн поняла, что надо делать. Через минуту сперма брызнула на ее руку и ноги.
— Энн, я хочу, чтобы ты знала, что я тебя люблю. Я не буду встречаться с другими девушками, пока ты не вырастешь и мы не сможем пожениться.

Глава 28
1989 год
1
Алисия пригласила семейство Перино на обед в День Благодарения. Ее внук Ван приехал из Гарварда и остановился у нее. Все собрались в гостиной у большого, отделанного мрамором камина, в котором потрескивали горящие полешки. Выпивали, закусывали.
Билл Адаме и Анджело отошли к окну, чтобы поговорить о делах.
— Компания «Фроулих и Грин» наконец-то сделала акционерам официальное предложение. Шестьсот двадцать пять долларов за акцию, при условии приобретения не менее пятидесяти одного процента акций «ХВ моторс». Сто пятьдесят долларов — деньгами, четыреста — варрантами (документ, дающий право на покупку акции по фиксированной цене) на свои акции, семьдесят пять — векселями.
— Я уж начал гадать, не дали ли они задний ход. — Анджело пригубил «мартини».
— У них возникли трудности с ресурсами. Я кое с кем поговорил, вот они и начали пробуксовывать.
— Но нужную сумму они все-таки наскребли.
— Да, нашлись желающие подыграть им. Они собрали сто пятьдесят миллионов долларов, которые им необходимы, если акционеры «ХВ моторс» примут их предложение. Они обеспечили векселя залоговым покрытием. С трудом, но обеспечили. А вот варранты вызывают сомнения. «Фроулих и Грин» оценивают каждую акцию в четыреста пятьдесят долларов. Предлагают варрант за четыреста. Но они могут стоить гораздо меньше.
— Если за их акции никто не даст четырехсот долларов.
— Совершенно верно. Анджело покачал головой.
— Я все-таки не понимаю, где эти парни раздобыли деньги. Бойски в тюрьме. Милкен под следствием. Наверное, в мире полно дураков.
— Включи в их число и Лорена Хардемана Третьего, — мрачно усмехнулся Билл Адаме.
2
Ни Ван, ни Энн не могли скрыть того, что легко читалось по их глазам. Как она смотрела на него, как он трогательно ухаживал за ней.
— Что это между ними происходит? — спросил Анджело Синди в уединении их спальни.
— Они влюблены.
— Господи! Ей всего четырнадцать!
— Он обещал ей, что не будет встречаться ни с одной женщиной и дождется, пока она вырастет и выйдет за него замуж Она дала ему такое же обещание
— Господи! Только не говори мне, что они...
— Еще нет. Энн в этом клянется, и я ей верю. Она говорит, что прошлым летом у них были такие возможности, но они решили подождать. Если в я могла сказать то же самое о Джоне и Баффи. Он мне ничего не говорит, но я могу догадаться, на какой уровень вышли их отношения.
— Я этим занимаюсь с шестнадцати.
— Ты никогда не интересовался подробностями моей биографии, но девственность я потеряла... Потеряла? Нет, это не так. Я с радостью рассталась с ней в четырнадцать лет.
Синди стояла перед зеркалом, с неудовольствием рассматривая красные полосы, оставленные на талии колготками, в которых она ходила всю вторую половину дня и вечер. Исчезнут они лишь через несколько часов. А вот пояса таких следов не оставляют. Синди решила больше не носить колготок. Бюстгальтерами она тоже старалась не пользоваться. А если уж и надевала, то легкие и неплотно прилегающие, чтобы не травмировать кожу.
— Может, в этом нам повезло. Нашим детям приходится сохранять моногамию. В век СПИДа иначе нельзя.
— А к наркотикам они не пристрастились?
— Энн иногда пьет пиво. Она мне говорила. Полагаю, Джон уже прикладывался к чему-нибудь покрепче. Но беспокоиться не о чем.
Анджело лежал в кровати, дожидаясь, когда Синди составит ему компанию. Он покачал головой.
— Я вот ни разу не нюхал кокаин. Травку одно время покуривал, но ничего больше.
— Я тоже. Когда увлекалась автогонками. Там без «косяка» никуда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116