Перино несколько лет участвовал в гонках, поднялся даже до второго места в мировой классификации, чуть не погиб в автомобильной аварии. У него были собственные средства, и он не боялся рисковать.
Для того чтобы построить «бетси», пришлось преодолеть яростное сопротивление оппозиции, возглавляемой Лореном Хардеманом Третьим, который всеми силами стремился похоронить проект. Не только из ревности и зависти, но и полагая, что компания «Вифлеем моторс» должна прекратить производство автомобилей и сосредоточиться на более доходном бизнесе — бытовой технике.
Война длилась три года. Когда Номер Три увидел, что проигрывает, он попытался уничтожить экспериментальную модель. Эта тактика успеха не принесла, и тогда он нанял бандитов, чтобы те избили Анджело Перино..."
Номер Три подал на Турмана в суд, но дело быстро замяли, хотя Лорену пришлось оплатить услуги адвокатов.
— Турман мог узнать такие подробности только у тех, кто имел к этой истории самое непосредственное отношение, — добавила Бетси.
— Я тут ни при чем. Клянусь Богом, я никогда не встречался с Турманом, не разговаривал с ним, не писал ему.
— Они тебе не поверят. Будь с ними настороже, дорогой. Не поворачивайся к ним спиной. Они... — Бетси пожала плечами. — Черт с ними. Займемся более приятными делами.
Она склонилась над Анджело. Ее груди начали поглаживать его член.
— Перевернись на живот, — хрипло прошептала Бетси.
Он перевернулся. Она раздвинула его ягодицы, прижалась к ним лицом, ее язычок ввернулся в его анус. Дыхание Анджело участилось. Язычок касался чего-то такого, что посылало импульсы удовольствия по всему телу. Минут пять она трудилась одним язычком, потом просунула руку между его ног, нашла вздыбившийся член, начала его поглаживать. Анджело кончил через полминуты,
— Видишь... — прошептала Бетси. — Готова спорить, что она тебе такого не делает.. Анджело удовлетворенно улыбнулся и кивнул. Он солгал. Зачем Бетси знать, что от Синди он может получить то же самое.

Глава 6
1975 год
1
«ФКП-Гэллери» расположилась на Парк-авеню, в нескольких кварталах к северу от «Уолдорфа», на западной стороне улицы. В понедельник в апреле Синди и Диц открыли выставку Аманды Финч, молодой художницы, которую Синди нашла через одну из своих сокурсниц.
Аманда Финч в колледже не училась, а вот Мэри Уилкерсон училась. Мэри, которая жила в Гринвиче, поступила на художественные курсы в «Силвермайн гилд», где Аманда позировала в классах графики, рисования и скульптуры.
Женщины познакомились, когда Аманда обходила мольберты, чтобы посмотреть, какой видят ее студенты. Она дала Мэри пару дельных советов, и в завязавшемся разговоре выяснилось, что Аманда — художница, но подрабатывает моделью, чтобы иметь средства и время для своей работы. Мэри увидела несколько картин Аманды и тут же пригласила Синди в Коннектикут, чтобы взглянуть на остальные.
Картины Аманды полностью соответствовали реалистическому направлению, которое усиленно продвигала «ФКП-Гэллери». Аманда так тщательно вырисовывала детали, что издалека ее картины зачастую воспринимались как очень четкие фотографии. На цветах выписывались тычинки и пестики, на листьях — прожилки. В той же манере писались и портреты, точно передавались оттенки кожи, бородавки, родинки, шрамы. А брови и ресницы она, похоже, рисовала кистью в один волосок.
Но самое большое впечатление производили ее ню. Аманда не могла платить моделям: реалистическая манера требовала многочасовых сеансов, поэтому она рисовала себя, глядя на свое отражение в высоком зеркале. На двух картинах она стояла. На третьей сидела на деревянном стуле, обхватив ногами передние ножки. Для этого ей пришлось развести колени, и свои интимные места Аманда выписала с той же тщательностью, что и пестики с тычинками.
Все присутствующие, разумеется, знали, что эта скромная девушка в серой юбке и белой блузе (к этой одежде она явно не привыкла) не только художница, но и модель. Ню с раздвинутыми ногами ушла в день открытия выставки за семь с половиной тысяч долларов.
Анджело познакомился с Амандой на второй день работы выставки. В первый день он слишком поздно вернулся из Чикаго. Перед Анджело предстала симпатичная женщина, но не красавица. Всем своим видом она давала понять, что подумать о собственной внешности времени у нее нет — есть дела поважнее. Слишком широкие брови. Близорукие карие глаза, прячущиеся за круглыми очками в золотой оправе. Широкий, тонкогубый рот. Фигура, как следовало из картин, самая обычная. Если что и выделялось, помимо глаз за толстыми линзами, так это руки, неестественно большие в сравнении со всем остальным, как у Давида Микеланджело. — Я в неоплатном долгу перед миссис Перино, — сказала она Анджело. — О такой выставке я мечтала всю жизнь. Даже если я завтра умру, то буду считать, что жила не зря.
Синди услышала ее слова, подошла, обняла девушку.
— Ты согласна отдать фиалки за полторы тысячи? А гладиолусы, похоже, уйдут за три.
— О, мой Бог!
— И мне предложили четыре тысячи за одну из твоих ню. Я пока не согласилась.
— Мой Бог...
— Следующие шесть месяцев рекомендую провести перед зеркалом, — улыбнулась Синди.
Синди опять была беременна, живот уже начал увеличиваться.
— Если в не твое состояние, я бы заказал Аманде твой портрет, — заметил Анджело.
— У нее прекрасное состояние.
Анджело пристально посмотрел на Синди.
— Только место для такой картины не здесь, а в нашей квартире.
На том и порешили. В начале июля Аманда переселилась к Перино. Синди позировала четыре часа в день, Аманда рисовала шесть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116