Когда умный и вдумчивый адвокат заметил, что надо еще подумать, не наломает ли мужик дров, не обернется ли чрезмерная поспешность в этом деле против них, Илиодор облегченно вздохнул. После каждого слова говорящего ему становилось легче и спокойнее на душе, и он радовался, что наконец в нездоровой атмосфере «святого» фанатизма прозвучал разумный голос, что хоть один из выступавших сохранил ясную голову и высказал все, что так смутно беспокоило монаха.
— Вы ожидаете, — предостерегающе сказал адвокат, — пользы от этого крестьянина Распутина, но, я думаю, он, в конце концов, принесет нам всем только вред!
Да, это была правда, освобожденная правда! Илиодор встал, чтобы от всего сердца поддержать оратора. Но в то же мгновение та же дьявольская сила снова захватила власть над ним, принуждая его на погибель служить «лживому духу», не только не предотвратить злой рок, но даже способствовать ему. И священник свирепо набросился на скромного адвоката, обвинил его в «западном неверии», «чуждых отечеству взглядах» и непонимании русского народа-богоносца; но именно этот русский народ спасет мир от гибели, а не проклятые адвокаты, журналисты и другие жиды!
Как и следовало ожидать, собрание закончилось с полным успехом. Отец Феофан и епископ Гермоген сияли от удовольствия, Гермоген убеждал маленького архимандрита, исповедника царицы, привести нового старца в Царское Село, и только Илиодор в этот вечер был замкнут и раздражен, его грубость приняла на этот раз особенно неприятные формы.
Глава пятая
Роковая идиллия в Царском Селе
«Солнечный лучик» — это ласковое прозвище юная принцесса Алиса фон Гессен получила еще прежде, чем стала супругой Николая Второго, русской императрицей. С той поры это имя не отставало от нее, и ее будущий муж не называл ее иначе, как «солнечный лучик».
Стоило царю закончить с докучливыми государственными делами, с приемами министров, с выслушиванием докладов, подписанием документов, как он спешил, словно влюбленный молодожен, к своей Алисе, едва мог дождаться, когда можно вернуться в ее тихие, уютные покои.
Обязанности, которые налагал на него его государственный пост, были неприятны и тягостны для него; он томился, читая доклады, подписывая документы, изучая рапорты министров и делая пометки на полях; скучая, проводил необходимые приемы и был необыкновенно счастлив, если они занимали не очень много времени. Его ежедневная государственная деятельность состояла в постоянной борьбе с горой документов на письменном столе, угрожающе выраставшей, если только он хотя бы раз уклонялся от этой рутины.
После его прихода к власти дни проходили в регулярной смене неприятных часов государственной работы и приятных — семейной жизни. Царица также за многие годы супружества никак не могла привыкнуть к тому, что ежедневно хотя бы на несколько часов вынуждена была расставаться со своим супругом. Если же государственные дела задерживали его дольше обычного, она нетерпеливо ожидала его возвращения. Почти всегда сидела она в бледно-лиловом будуаре, окруженная изобилием красивых цветов, порой, полулежа на оттоманке, читала книги или писала письма, занималась рукоделием, а в последние годы часто болтала со своей подругой Анной Вырубовой, рассказывала ей о своей жизни с царем. Она постоянно говорила и думала о нем и в часы разлуки хотя бы душой хотела быть рядом с супругом.
И когда в коридоре раздавались торопливые шаги и люстра в будуаре начинала тихонько звенеть, она по-девичьи проворно поднималась, кровь приливала к ее щекам. Как только распахивались двери, безмерно счастливая царица спешила навстречу радостно улыбавшемуся супругу. Они могли часами весело и беззаботно говорить о детях, строили совместные планы поездок, прогулок и вообще говорили о тысяче мелочей, из которых состоит жизнь двух любящих людей. Часто случалось, что во время приема царицей посетителей из соседней комнаты доносилось тихое посвистывание, и тогда Александра, вся засветившись, смущенно объясняла, что ее зовет царь, извинялась перед гостями и исчезала в прилегающих покоях. На зов супруга она отзывалась всегда.
Томительно и скучно тянулось время, проведенное врозь. После многих лет совместной жизни, когда царь впервые должен был на долгое время покинуть жену, чтобы съездить в Раккониджи с визитом к королю Италии, Александра заперлась у себя в покоях и никого не впускала к себе, даже детей. Только после его возвращения она снова стала веселой, и ее лишь огорчало, что встреча должна состояться в присутствии двора, что мешает ей полностью отдаться счастью. Только дважды на протяжении двадцати трех лет гармония этого брака слегка омрачалась недоразумениями. В первый раз это произошло, когда до царствующей четы дошли сплетни, будто красавец князь Орлов не безразличен царице. Некоторые в дворцовых кругах готовы были заподозрить в грехе любого, и то обстоятельство, что генерал Орлов почти каждый вечер проводил в покоях царствующей четы, где он часами играл с царем в бильярд, давало почву слухам. Даже после того как Орлов из-за болезни легких вдруг уехал в Египет и вскоре умер, находились люди, дурно толковавшие эти события спустя годы.
Но если царь никогда всерьез не сомневался в верности своей жены, то царица однажды по-настоящему приревновала его к своей подруге Анне и была обижена в своих святых супружеских правах. Анна Вырубова была достаточно честна и наивна, чтобы однажды покаяться, что в ней против ее воли появилось нежное чувство к царю; этого признания, каким бы невинным оно ни было по своей сути, хватило, чтобы легко возбудимая Александра какое-то время сердилась на свою подругу и даже в письмах к родным очень неблагосклонно отзывалась о «предательнице».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142