Читатели обоих приведенных выше диалогов Платона обычно сожалеют об отсутствии этого «последнего листка». К догадкам, которые высказываются по поводу дальнейшей судьбы окончания «Крития», можно добавить еще одну.

Карта мира по материковой системе.
Слова жреца из Саиса: «Многим и различным катастрофам подвергались и будут подвергаться люди... Ведь и у вас передается сказание, будто некогда Фаэтон, сын Солнца, пустив колесницу своего отца, но не имея силы направить ее по пути, которого держался отец, пожег все на земле, да и сам погиб, пораженный молниями. Это рассказывается, конечно, в виде мифа, но под ним скрывается та истина, что светила, движущиеся в небе и кругом Земли, уклоняются с пути, и чрез долгие промежутки времени истребляется все находящееся на земле посредством сильного огня», — свидетельствуют о том, что катастрофа «на земле» происходила одновременно с каким-то необычайным явлением «в небе». Описание этого события, несомненно, превышало возможности Платона.
Платон был неважным астрономом. В этом убеждает представление о строении Вселенной в докладе Тимэя.
«Землю, нашу кормилицу, утвержденную на протянутой чрез Вселенную оси, поставил он стражем и творцом ночи и дня, первым и старейшим в среде богов, сколько их ни создано внутри неба. Но говорить о хороводах этих самых богов и взаимных их сочетаниях, об обратном вступлении их в свой круговой путь и выступлении, о том, которые из богов при своих встречах сближаются и которые отходят в противные стороны, какие какими взаимно заслоняются и порознь скрываются от нас по временам, а там снова появляются, внушая страх, и тем, кто умеет рассчитывать, посылая знамения грядущих за тем событий, — говорить обо всем этом, не имея перед глазами воспроизводящих эти явления изображений, был бы напрасный труд. Довольно с нас и этого, и сказанному таким образом о природе видимых и рожденных богов пусть тут будет конец».
Платон взял на себя непосильный труд, к тому же это область, в которой он не был достаточно сведущ. Поэтому нет ничего удивительного в том, что если причиной гибели Атлантиды — согласно теории Гербигера — был действительно «захват Луны», Платон не сумел этого описать — не сумел передать надлежащим образом устами Тимэя.
Отсутствие последних листков «Крития» никоим образом не может служить доказательством того, что Платон создал Атлантиду «в своем воображении», а увидев абсурдность рассказа, прервал его в момент, когда нужно было представить достоверные причины гибели Атлантиды. Вернее всего, наоборот. Вполне возможно, что Платон не хотел сказать ничего не соответствовавшего действительности, а правду написать не сумел и изъял эту часть рукописи, чтобы изменить редакцию. Таким образом, окончание оказалось среди его пропавших трудов.
1. Здесь и далее отрывки из диалогов «Тимэй» и «Критий» приведены в переводе проф. Г. Ф. Карпова. Сочинение Платона, ч. VI, М., 1879, стр. 377—385, 500—519.
2. Панафиней праздновались со времен Эрихфея (т. е. с древнейших времен) ежегодно, а со времени Писистрата (а не Солона) их стали отмечать раз в 4 года особенно торжественно и назвали Большими Панафинеями. После этого остальные ежегодные Панафиней стали называть «малыми». — Прим. ред.
3. Праздник в честь Бендиды афиняне начали отмечать со времен Перикла, а до этого чествовали только Артемиду. — Прим. ред .
4. Возможно, Платон имел какие-то сведения о существовании заатлантического материка, которые мог получить от этрусских мореплавателей во время пребывания в Сиракузах — величайшем городе и торговом центре того времени. Итальянский ученый Челли не без оснований полагает, что этруски знали об Америке, куда буря могла занести их корабли. Об огромном заокеанском материке упоминает и живший немного позже Платона греческий географ Феопомп. — Прим. ред.
5. 50 стадий составляют 9,2 км.
6. Бананы в Южной Америке известны с третичного периода. — Прим. ред.
7. Около 518—516 гг. до н. э. грек Скилак совершил плавание в Индийском океане и описал его. Из этого труда Платон мог знать о существовании кокосовой пальмы. — Прим. ред.
Глава 2. Увидев это, бог богов Зевс сказал:
„Я уничтожу род людской!”
Пожалуй, первым оппонентом Платона был именно его ученик Аристотель из Стагира.
Еще при жизни Платона он заявил, что весь рассказ о погибшем континенте его наставник просто-напросто выдумал, чтобы удобнее было на его фоне проповедовать свои политические и философские взгляды. Обратите внимание на необычайно острую формулировку этого обвинения: не «использовал услышанный миф для выражения своих идей», а «выдумал». Таким образом, Аристотель не только констатировал ложность рассказа об Атлантиде, но и одновременно обвинял Платона в том, что он совершил низкий обман. Если Аристотель прав, то Платон действительно злоупотребил именем Крития, своего родственника и друга, в уста которого вложил весь рассказ в известных нам диалогах. Кроме того, он злоупотребил именем Солона, «мудрейшего из семи мудрых», гордости всех греков.
Как же могло случиться, что лучший из учеников Платона, который в течение двадцати лет был его ближайшим другом в афинской Академии и не разлучался с ним до самой его смерти, смог выступить с таким чудовищным обвинением в адрес своею наставника, с обвинением, которое должно было поколебать и действительно поколебало доверие, которым до тех пор постоянно пользовался этот великий мыслитель?
Точные науки (хотя Платон ценил их весьма высоко), по-видимому, не были его стихией. В то же время он пользовался огромным уважением своих современников, и до тех пор никто не упрекал его во лжи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108