Начальник Разведывательного управления
Генерального штаба Красной армии Генерал-лейтенант (Голиков)».
После этого, в апреле—июне 1941 года от того же Голикова на имя Сталина поступил ряд докладов об усилении группировок германских войск на советской границе. Тем не менее точными данными о численности этих группировок Разведуправление не располагало. Это привело к ошибочному выводу о том, что на 1 июня 1941 года Германия сосредоточила против СССР лишь 41,6 % своих дивизий, а против Англии 42,6 % и таким образом она не начнет войну против СССР, не победив Англию. Кроме того, процесс сосредоточения германских сил у советских границ еще не завершен. На самом же деле СССР угрожало уже 62% германских дивизий и немалые силы союзников Германии.
Некоторые авторы утверждают, что военная разведка смогла получить все основные положения плана «Барбаросса». (Ими располагали американцы, но они не спешили делиться со своим будущим союзником.) Было известно лишь то, что Гитлер принял стратегическое решение о нападении на СССР, но ни деталей плана, ни даты нападения военная разведка не знала, как, впрочем, и большинство германских генералов. Ведь имелось несколько концепций войны, направлений главных ударов, дат нападения, и они постоянно менялись. К тому же агентура Разведупра располагала лишь косвенными данными: прямого доступа в «мозговой центр» Третьего рейха она не имела. Не знало Разведуправление и о намерениях Гитлера по поводу продолжительности войны — оно предполагало, что планируется затяжная война. Гитлер же готовил «блицкриг».
Поэтому вряд ли можно согласиться с бывшим руководящим работником Разведуправления А.Г. Павловым, утверждающим в одной из своих статей, что оно располагало полными данными, «по которым можно было сделать твердые выводы: о принятии Германией решения напасть на СССР, о политических и стратегических планах немцев; о конкретных мероприятиях на всех этапах подготовки войны; о силах и средствах, подготовленных для войны; о замысле и способе развязывания войны; о группировке и боевом составе сил, развертывающихся у границ СССР; о конкретных сроках нападения».
Правда, если мы вернемся к процитированному выше докладу Голикова, мы увидим, что третий вариант наступления немцев, приводимый в докладе, в целом соответствует действительному плану немецкого командования по директиве № 21 («Барбаросса»). Это делает честь агентуристам и аналитикам советской военной разведки. Скорее всего, материалы, послужившие основанием для включения в доклад данного пункта, использовались и в «Уточненном плане стратегического развертывания вооруженных сил Советского Союза», разработанного Василевским. Под ним заделаны подписи Тимошенко и Жукова, которые, однако, не подписали его. План датируется 11 марта, а доклад Голикова — 20 марта. Это значит, что полных сведений ни у Голикова, ни у Василевского к моменту составления плана еще не было, почему в нем и не указано направление удара на Москву. А может быть, Василевский просто не решился в материале, который готовился для Сталина, вставить сакраментальное слово «Москва» и ограничился упоминанием Волковыска и Барановичей? Ведь два других направления — на Ленинград и Киев — указаны им правильно. Нам остается только гадать. Как и о том, почему нарком Тимошенко и начальник Генштаба Жуков не поставили свои подписи под планом.
Еще одна немаловажная деталь: в самом плане «Барбаросса» Москва как первоначальная задача не ставилась. В Основной директиве № 21 (план «Барбаросса») сказано: «…во взаимодействии с северной группой армий, наступающей из Восточной Пруссии в общем направлении на Ленинград, уничтожить силы противника, действующие в Прибалтике. Лишь после выполнения этой неотложной задачи, за которой должен последовать захват Ленинграда и Кронштадта, следует приступить к операции по взятию Москвы — важного центра коммуникаций и военной промышленности.
Только неожиданно быстрый развал русского сопротивления мог бы оправдать постановку и выполнение этих обеих задач одновременно».
А директива от 31 января 1941 года предусматривает: «…группа армий „Центр“… осуществляет прорыв… в направлении Смоленска, поворачивает затем танковые войска на север и совместно с группой армий „Север“…, наступающей на Ленинград, уничтожает советские войска в Прибалтике…
…В случае внезапного и полного разгрома русских сил на севере России (курсив мой) поворот войск на север отпадает и может встать вопрос о немедленном ударе на Москву».
Надо признать, что Разведуправление РККА понимало и предвидело угрозу нападения фашистской Германии на Советский Союз и постоянно информировало о ней руководство страны. В поле зрения РУ находилась и Германия с ее союзниками, и не менее воинственная Япония, и страны англо-французского блока.
Обоснованы ли обвинения в адрес Ф.И. Голикова в том, что он считал невозможным нападение Германии на СССР до окончания войны с Англией, а значит, и невозможным нападение в ближайшее время? Он был кадровым военным, до назначения в разведку командовал армией, привык приказывать и подчиняться. Уверенность Сталина в невозможности войны в 1941 году довлела над ним. Бывший и. о. начальника информационного отдела Разведуправления В.А. Новобранец (январь—апрель 1941 года) вспоминает: «Голиков часто ходил на доклад к Сталину, после чего вызывал меня и ориентировал в том, что думает „хозяин“; очень боялся, чтобы наша информация не расходилась с мнением Сталина».
Правду ли пишет Новобранец, сказать трудно. Свидетелей его разговора с Голиковым, как и Голикова со Сталиным, нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159