Этого будет достаточно, чтобы перекрыть проход в случае, если дверь выбьют. Лестница такая узкая, что больше двоих сразу не пройдет.Убедившись, что на террасе дела обстоят благополучно, Тала снова спустился вниз и прямиком направился в ту залу, которая служила оружейной кладовой.У него был вид, будто ему в голову пришла какая-то новая идея. Он остановился перед висевшими на стене веревками для катапульт, долго и внимательно рассматривал их, пробовал их прочность и, наконец, стал считать, сколько же их там было.— Да! — пробормотал он, покончив с этой работой. — Если только нам удастся продержаться здесь до следующей ночи, то эти штуки могут оказаться нам очень полезными. Если удастся!.. А пока еще только наступает утро. Еще целый день придется драться за свою шкуру против вдесятеро более сильного врага…Вдруг где-то под ним раздался тяжелый раскатистый грохот, тут же заглушенный разнобойным ревом.— Господин! — сказал вбежавший через несколько секунд воин. — Дверь выбили!— Ну что ж! — спокойно ответил Тала. — Надеюсь, мои нумидийцы мужественно выполнят свой долг.Выбрав среди развешанного оружия самое тяжелое и самое длинное копье, он, не теряя времени, пошел на выход и спустился вниз, к подножию лестницы, где в этот момент шла ожесточенная битва между защищавшими проход нумидийцами и гарнизоном крепости.— Смелей, друзья! — крикнул своим воинам Тала. — Удача с нами! Одна из башен крепости уже разбита вдребезги нашей катапультой. Скоро та же участь постигнет и остальные. Держитесь плотней. Помните, от вашей стойкости и мужества зависит спасение нашего отряда.Но отважных нумидийцев не надо было понукать. Выстроившись по двое в ряд на ступеньках лестницы с широкими щитами и длинными мечами в руках, они с молниеносной быстротой сыпали сокрушительные удары направо и налево, раня, убивая или оглушая нападавших, а сами оставались почти совершенно недоступными для ударов неприятеля благодаря преимуществу своей позиции.Разъяренные упорным сопротивлением маленького отряда, солдаты гарнизона, которых набилось в коридорах до полутораста человек, но которые могли вступать в схватку только маленькими группами, несколько раз ходили в атаку на неприступную лестницу и каждый раз вынуждены были отступать с большим для себя уроном. Все их усилия, как волны о скалу, разбивались о железную стойкость нумидийских воинов Талы.После четвертой атаки из рядов осаждавших выступил вперед какой-то молодой воин, по-видимому, с целью начать переговоры.— Сдавайтесь! — крикнул он. — Комендант обещает сохранить вам жизнь, если вы немедленно и беспрекословно сложите оружие!— Вы считаете себя победителями, — отозвался насмешливо Тала, — раз решаетесь ставить нам такие условия? Не рано ли вы затеяли переговоры?— Если немедленно не изъявите покорность, — продолжал парламентер, стараясь не подать виду, что его сильно задело замечание Тала, — то по повелению нашего господина, коменданта крепости, нижняя часть лестницы, на которой вы сейчас стоите, будет разбита тараном и какая-то возможность спасения будет для вас отрезана.— Ну, это как посмотреть! — насмешливо отозвался Акка.— Так вы не хотите сдаваться? — в бешенстве крикнул воин.— По крайней мере сейчас мы не расположены делать этого! — был ответ. — Можете так и передать вашим.В тот же момент в коридоре засверкала медная голова тарана, поднятого десятками дюжих рук, и тяжелый удар обрушился на нижнюю ступеньку лестницы, поднимая целый столб пыли и каменных брызг.— Наверх! — распорядился Тала. — Пусть разрушают лестницу. Они только сами не смогут попасть на террасу и ничего больше.Воины, сомкнув щиты, начали медленно отступать вверх по лестнице, угрожающе потрясая копьями и тем сдерживая попытки осаждавших преследовать их.Удары тарана сыпались один за другим до тех пор, пока массивная лестница наконец не выдержала и с грохотом рухнула вниз, совершенно отрезав второй этаж от нижнего коридора крепости.Тала со своими воинами в это время уже поднимался на террасу башни, где Сидон продолжал управляться с катапультой и заканчивал разрушение третьей угловой башни.— Что там внизу за шум? — спросил он Талу, когда тот появился на площадке.Едва воин начал рассказывать, в чем там дело, как лицо Сидона искривила гримаса отчаяния.— Они разбили лестницу! — воскликнул он. — Значит, мы окончательно в ловушке!— Не совсем так, дружище! — ответил Тала. — Я думал об этом еще раньше, чем наши враги догадались отрезать нам пути отступления вниз. В зале на втором этаже я нашел множество всяких канатов, которые отлично заменят нам лестницу. Нужно только продержаться до ночи.— Но сумеем ли мы выбраться незамеченными? — недоверчиво спросил Сидон. — Вряд ли можно допустить, что крепость не охраняется.— Я знаю окрестности как свои пять пальцев! — уверенно ответил Тала. — Ручаюсь, что под покровом ночи нам прекрасно удастся выбраться отсюда. Предоставь это дело мне, и все пройдет великолепно.В этот момент их внимание привлекло оживление на борту стоявшей в гавани триремы.— Ого! — сказал Тала, пристально всматриваясь вдаль, в сторону вражеского корабля. — Похоже, они хотят высадить на берег весь свой экипаж. Мне это нравится!— Нравится? А мне нет!.. Проклятые карфагеняне, кажется, собираются раздавить нас еще до наступления ночи! — пробормотал Сидон.— Ну, это им вряд ли удастся, — возразил Тала. — А что до триремы, то эта чистка может оказаться нам очень даже на руку. Если не найдем другого выхода, то попытаемся захватить корабль и на нем уйти от этого столь негостеприимного берега.Остаток дня прошел сравнительно спокойно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39