– Ну, Гарри, что ты собираешься делать с пленными? – спросил Джекмен, вытирая с лица пороховую пыль.
– Сколько их?
– Почти сто семьдесят пять человек.
– Слишком много, мы не можем оставить их в живых!
Морган схватил факел, который дымился на каменном парапете, и прошел в пороховой склад: грозная, освещенная огнем фигура, с факелом в одной руке и поблескивающим палашом в другой. При виде его перепуганные пленные отступили, прячась за бочонками и ящиками.
– Тащите этих скотов наверх. Убейте их, если надо, но вытащите их наверх!
Когда пороховой склад был очищен, адмирал, обливаясь потом, повернулся к боцману:
– Смит, возьми вон тот кувшин с порохом и проложи пороховую дорожку до двери, и, клянусь Богом, сейчас мы отправим этих испанских собак в рай! Сенолв, это в твоем вкусе, так что можешь сам докончить дело. Вот. – Он протянул ему факел.
Из окон помещения, расположенного прямо над пороховым складом, доносились жалобные вопли о пощаде:
– Ради Бога! Сеньор полковник! Пришлите нам священника – наши раненые умирают!
Капитан Сенолв поджег конец пороховой дорожки, развернулся и быстро бросился к своим людям.
Весь Порто-Бельо, от фортов, охраняющих вход в гавань, до маленьких батарей на окраине города, содрогнулся, словно при землетрясении. Сторожевая башня форта Ла-Глория, колокольни церквей Сан-Хуан-де-Дьос, Ла-Мерседес и других на мгновение оказались залиты ярким светом от взрыва Сан-Иеронимо. Можно было до последнего гвоздика разглядеть стоявшие на якоре галионы и каракки. Потом раздался грохот, более оглушительный, чем все, что когда-либо удавалось слышать присутствующим, и в воздух поднялся пылающий фонтан из обломков деревянных и каменных построек, тел и развалившихся на части пушек.
– Это Апокалипсис! Горе нам! – В отчаянии обезумевшие и всхлипывающие жители метались по городу, сталкиваясь с монахами и священниками, которые выкрикивали проклятья неверным лютеранам.
Некоторое время после взрыва пираты, городские жители и солдаты оставались без движения. Адмирал пришел в себя первый.
– Отрежьте им путь к отступлению! – крикнул Морган. – Захватите церкви!
Он повел свой отряд по направлению к таможне, которую давно уже решил сделать своим командным постом и оттуда руководить атакой.
Джекмену, самому лояльному из всех капитанов, была предоставлена трудная задача перекрыть все выходы из города, особенно на дорогу Камино Реал, великий путь, ведущий по всему перешейку к Панаме. Возбужденные ветераны Джекмена пронеслись по пустынным улицам с пистолетами и палашами в руках, подчиняясь кратким приказам уроженца Новой Англии.
– Убирайтесь с дороги, образины! Бегите обратно в кровать, шлюхи! Мы вас не тронем, по крайней мере сейчас!
С помощью ударов плоской поверхностью палашей и тупых концов пик они медленно гнали перед собой все увеличивающуюся толпу визжащих от страха, обезумевших горожан. Широкое лицо ирландца Шона исказило злобное выражение, когда навстречу ему из переулка выбежала девочка лет шестнадцати в одной развевающейся ночной рубашке. Длинные волосы растрепались на ветру.
– Клянусь бородой святого Патрика, курочка, ты слишком быстро бежишь мимо молодого петушка! – Он схватил испуганную девчонку за волосы и сбил ее с ног. С хохотом Шон сорвал ее рубашку и поцеловал, а потом пинком отправил в прежнем направлении.
«Морган прав, – сказал себе Джекмен. – Нет ничего лучше, чем напугать проклятых папистов до полусмерти в самом начале».
Линия оцепления протянулась от пылающих руин Сан-Иеронимо до гавани вдоль поросших травой и кустами холмов на окраинах города. Все больше горожан металось вокруг в страхе, а солдаты, знавшие, что их ждет, пытались убежать. Некоторые погибли от пистолетного выстрела между глаз, другие же выли и уворачивались от выстрелов и крепких клинков матросов Джекмена и оборванных французов Трибитора.
Незаметно настало утро, но небо было затянуто клубами серого дыма, поднимавшегося над руинами форта Сан-Иеронимо. Все шло как задумано. В наполовину захваченном порту раздавались только вопли ужаса и открывались жуткие для глаза картины.
Как и предполагал Морган, Ахилл Трибитор сохранял полное спокойствие и холодно отдавал приказания своим почти обезумевшим матросам тащить любого монаха, монашку и других духовных лиц в огромную церковь Ла-Мерседес. Для отчаявшихся жителей Порто-Бельо это было страшное зрелище – видеть, как монахинь, многих из которых они знали с детства, тащили по улицам, а те прикрывали головы руками. Обезумев от ужаса, шатаясь и извиваясь, эти женщины уворачивались от уколов пиками «Не самое приятное зрелище», – подумал Дэвид Армитедж.
– Ну конечно, досточтимый отец. Адмирал не тронет вас, – смеялся Трибитор. – Редко случается, что столько благочестивых лиц собирается под одной крышей.
Как только двери церкви Ла-Мерседес захлопнулись за последним монахом, ничто, даже угроза пистолетов Ахилла Трибитора, уже не могло удержать его людей от необузданного грабежа, к которому присоединились все корсары, кроме команд Моргана и Джекмена.
На всех улицах валялись неловко распростертые тела. Вопли перепуганных детей, предсмертные крики мужчин и пронзительные вопли женщин, молящих о пощаде, раздавались повсюду.
Кэтфут, мчавшийся по переулку со злобным выражением на лице, заметил в окне второго этажа винного магазина молодую женщину. С помощью пары голландцев он выбил дверь и ворвался в пахнущую вином полутьму.
– Клянусь Богом! Это здесь! – Кэтфут сбил с петель легкую дверь. Стряхнув посыпавшиеся щепки, он ввалился в белоснежную спальню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170